с лица. Теперь он смотрит на меня недоверчиво, с затаенной смешинкой, словно я сморозила несусветную глупость. В глазах его рождается опасный блеск и живое любопытство.
– Понимаю, тебе не хочется проявлять ко мне нежность при моем отце. Но согласись, будет странно, если мы не будем вести себя так, как обычно ведут себя пары. Мне не хочется тебя огорчать, но, увы, поцелуи у нас будут. Без них никуда, – как ни в чем не бывало произносит, взглядом очерчивая мои губы. Их жечь страшно начинает. – Только не паникуй раньше времени. Если пожелаешь, то я могу каждый поцелуй оплачивать дополнительно. Внесу в колонку бонусов.
Фыркаю с отвращением. И с кем я только связалась?
– Бонусов? Думаешь, деньги – это главное для меня? – повышаю голос, обида говорит за меня.
– Тогда предложи мне свой вариант, – равнодушно бросает.
Да засунь себе эти деньги знаешь куда….
Я готова исколотить его до полусмерти. Руки так и чешутся, но вместо рукоприкладства я даю себе установку успокоиться и больше никогда не позволять воспоминаниям затмить мою голову. Я не имею права проявлять слабость перед человеком, который во избежание осуждения своего папочки, решился пойти на такой подлый обман.
Трус!
– Извини, мне надо отыскать Алису! – буркнув, выбираюсь из машины.
Я нарочно хлопаю дверью, а она, зараза, не хлопается из-за доводчиков.
Тогда я шустро проскальзываю в ту дверь, куда убежала моя дочь, а вот ею хлопнуть уже удается. Да так, что штукатурка с потолка сыплется.
Я тебе устрою…
– Алис, дочь, ты где?
– Мамочка, я тут! Иди скорей ко мне! – звонко отзывается Алиса на мой клич.
Я следую на звук ее задорного смеха. Медленно поднимаюсь по стеклянной лестнице. Каждый мой шаг аккуратен и сосредоточен, как если бы я ступала не на сверхпрочное стекло, а на тонкий лед, грозящийся треснуть под моим весом.
С разинутым ртом я прохожу вдоль панорамного остекления, откуда открывается завораживающий вид на задний двор необъятных размеров.
Кое-как заставляю себя отлипнуть от окон, от разглядывания кристально чистой глади бассейна и не совсем соответствующего общему антуражу купольного домика, спрятавшегося от палящего солнца под раскидистой сосной.
Дойдя до коридора с развилкой, я сворачиваю влево и нахожу дочь в самой дальней спальне. Она оформлена в спокойных серых тонах и дополнена африканскими элементами в виде различных побрякушек и украшений интерьера.
Алиса на лету скидывает с себя босоножки, взбирается на кровать и принимается скакать на ней чуть ли не до потолка, приняв постель за батут. Она резвится, разбрасывая декоративные подушки по полу.
– Я выбрала. Я хочу жить здесь! Мам, можно? – хлопает глазками, падает на коленки и складывает ладошки в молитвенном жесте.
– Не знаю, надо спросить у Влад-и-и-ислава Марковича.
Алиска звездочкой плюхается на кровать, в какую спокойно может вместиться
