вы оказались в кювете без документов и телефона? Имя свое помните?
От всех этих вопросов хотелось заткнуть уши. Слишком много. Слишком навязчиво. Я вообще не уверена, что должна отвечать на все эти вопросы. Вдруг что-то не то скажу или мне нужен адвокат? Мне бы только папе позвонить.
– Скажите, у меня есть право на один звонок? – обратилась я к ним, вызывая очередные смешки и переглядывания в духе: “Вот чудная”.
– Девушка, вы не арестованы, с чего бы нам запрещать вам куда-то звонить? Другое дело, что у вас нет телефона. Но вы можете пойти на стойку медсестры и позвонить родным, если еще не сделали этого, они приедут.
– Я бы хотела позвонить сейчас, чтобы приехал мой отец. Мне надо с ним посоветоваться, что говорить, а что нет.
– Девушка, – полицейский с усами наклонился ко мне, явно начиная нервничать, – вы, похоже, не понимаете, мы вам помочь хотим, а не навредить. Или вам есть чего бояться?
– Мне? Нет, конечно, это на меня напали!
– Вот уже лучше, – покачал он головой, открывая папку, – поэтому мы и хотим записать по горячим следам, что с вами случилось, и наказать людей, из-за которых вы пострадали. К вам применяли насилие? – уточнил он, говоря будничным тоном.
– Я знаю человека, который вез меня на машине, он хотел увезти меня и…
– Ладно, мы поняли, – кивнул он, принимаясь подробно меня допрашивать.
Я еще никогда не подвергалась процедуре допроса и не знала, что это так муторно и долго. Я устала, хотела в туалет, пить и есть, а еще ужасно болела голова и продолжало печь бок. Интересно, я точно не повредила какие-то органы? Потом мне пришлось перечитать конспект моего допроса и поставить свою подпись, и мужчины ушли, сказав напоследок, что я всё равно должна приехать в участок со своими документами, и тогда расследование продолжится.
Едва они вышли из палаты, как я поползла в туалет, который здесь, слава богу, имелся. Чувствовала я себя неважно, и едва сделала свои дела, как завалилась на постель, понимая, что никто не придет меня навестить, пока я самолично не дойду до стойки медсестры и не позвоню родне.
Уверена, что они не искали меня. Зачем, если я должна бы, по сути, быть дома с собственным мужем? Ха! Муж. Теперь от него осталось одно лишь название. Мой хрустальный замок иллюзий разбился на тысячу осколков и восстановлению не подлежит. Я только надеялась, что мне не придется встречаться с Русланом, смотреть в его наглые, лживые, бесстыжие глаза. Я же его просто прикончу, если окажусь рядом.
Пусть с ним беседует папа! Пусть накажет его за меня!
Но папа, который приехал спустя два часа, меня весьма удивил.
Сначала он забрал меня в частную клинику, дав поручение своим людям разобраться с формальностями в этой городской больнице. А уже на новом месте мне снова сделали УЗИ, потому что папа не поверил врачам.
Не поверил, что ребенка больше нет…
И у меня тоже всколыхнулась робкая надежда – вдруг это
