с врачом. Он заверил, что с ней все хорошо, – говорю то, что знаю.
– А я разговаривал со своими, – отвечает сурово. – И они не столь радужно описывают перспективы.
– В смысле? – тут же напрягаюсь.
– Неизвестно, как удар отразился на ребенке, – говорит терпеливо. – Аленку нужно в перинатальный центр переводить. Но в ее состоянии любая физическая активность может спровоцировать отслойку плаценты, кровотечение и доставить больше проблем, чем пользы.
Слушаю друга, и настроение быстро летит вниз. Хреново.
– Я могу чем-то помочь? – уточняю.
– Ты думаешь, кто-то из них будет тебя слушать? – горько ухмыляется Миша.
– Не станет, – подтверждаю печально. – Но ты только скажи, что нужно. Я на все готов!
– Я подумаю, Игорь, – обещает. И от этого мне становится чуть легче.
С Мишкой помирился, с Макаром тоже. Стрелецкий, на удивление, рожу мне не начистил при встрече и даже нормально поговорил.
Мы все в шоке от беды, в которую попали друзья. Это сплотило.Очень надеюсь, что и Макс, и Аленка в конечном итоге тоже простят меня.
– Что с Кириллом? – спрашиваю единственное, что меня сейчас волнует.
– Он с бабушкой и дедом, – спокойно заверяет. – У него все хорошо.
Можно выдыхать. Мои бывшие теща и тесть не дадут малыша в обиду. Они, словно коршуны, над ним будут летать.
На заднем фоне нашего разговора слышу, как кто-то окликает Мишу. Он закрывает микрофон и обменивается короткими фразами с подошедшим.
– Игорь, мне пора, – говорит совсем иным тоном. Загруженным.
– Болезни не дремлют? – ухмыляюсь.
– Да, – бросает короткое. – Осложнение у ребенка, операция срочная. Я буду недоступен несколько часов, следи за новостями про Макса и Аленку. Все на тебе.
– Без проблем, Мих, – тут же прекращаю шутить. Все серьезно.
Допиваю очередную кружку кофе, голова мутная. Мне бы хоть немного поспать…
Подъезжаю к бизнес-центру, спускаюсь на парковку, останавливаюсь. Двумя пальцами сжимаю переносицу и зажмуриваюсь, затем откидываю голову назад и закрываю глаза.
У меня есть две минуты на отдых.
– Тук-тук-тук, – раздается громкое в стекло. Открываю глаза.
Дезориентированно оглядываюсь по сторонам и далеко не сразу понимаю, где нахожусь. Мне требуется время, чтобы понять, в каких катакомбах сижу.
Перед глазами спросонья все расплывается. Несколько раз подряд моргаю, пытаюсь сфокусировать взгляд.
Стук в боковое стекло повторяется, и я перевожу внимание на источник шума.
– Наташа, – удивленно выгибаю бровь. Выхожу из машины. – Что ты здесь делаешь? – смотрю на нее.
Вчера мы провели неплохой вечер. Если бы не ее подруга и Воробьев, то он мог бы перетечь в прекрасную ночь, но, увы, этого не случилось.
Хотя… Все
