style="font-size:15px;"> Может быть, зря я вчера сказала Алексею, что его дом неуютный. Вполне себе.
– Время десять десять, – раздаётся строгий голос у меня за спиной.
Оборачиваюсь. За стеклянным столом сидит Баринов. Уже в костюме. Строгий. Перед ним планшет и белоснежная чашка с кофе.
– Доброе утро, – смущённо выдыхаю, разглядывая его и напрочь забывая, что хотела сказать.
«Он – главная деталь этого дома,» – осознаю я. – «И смотрится в нем идеально. Лаконично, стильно… а я…»,– опускаю глаза и смотрю на свои штаны с розовыми пионами. – «Как клумба посреди асфальта».
– Мое утро начинается каждый день в семь пятнадцать с тренировки, – бесстрастно говорит он, – в восемь пятнадцать я хочу видеть на этой кухне завтрак и тебя, – он делает выразительную паузу, – за этим столом. Ужин в восемь. Два раза в неделю приходит клининг. Твоя задача поддерживать чистоту в остальное время. В мой кабинет заходить запрещено. Остальной дом в твоём полном распоряжении. Бассейн в том числе. Как только вопрос по телефонным мошенникам решится, ты сможешь свободно передвигаться по городу в рамках моего расписания. Все понятно?
– Мне… ооо, – я реально торможу от такого количества информации.
– И ещё, – Алексей допивает свой кофе в один глоток. – Мне не нравится, как ухаживает за одеждой моя старая химчистка. Поэтому, с сегодняшнего дня костюмы, рубашки и ботинки находятся в зоне твоей ответственности. Реши, как сможешь содержать их в порядке.
И словно показывая мне, что наш разговор окончен, Алексей опускает глаза в планшет.
– А носки? – совершенно не к месту и с ноткой издевки спрашиваю я.
Меня начинает забавлять список обязанностей. То есть, я буду делать все тоже самое, что с Никитой, только не по любви. Которая все равно потом, оказывается, в этих самых носках и тонет.
– Что? – его взгляд возвращается.
– Носки… – немного с вызовом повторяю.
– Я не ношу носки второй раз, – ухмыляется Баринов. – Их присылают раз в месяц по подписке целой коробкой.
– Как почту? – почему-то это кажется мне забавным и я хихикаю.
– Именно, – кивает он без тени улыбки. – И, предвосхищая твой вопрос, трусы я стираю сам. Могу ещё и твои.
От накатившей волны смущения я даже прикрываю глаза и вжимаюсь поясницей в столешницу гарнитура. Хам!
– Не нужно, – мотаю головой.
Господи, что со мной? Почему я так теряюсь перед Бариновым?
Чувствую себя глупой и даже неуклюжей.
– Все понятно? – дергает бровью Алексей.
– Нет, – стараюсь звучать уверенно. – Я бы хотела спросить про интимную сторону…
– Спрашивай, – издевательски кивает Алексей, не собираясь спасать мой рот от неприличных слов.
– Как часто вам нужно это? – мнусь я.
– Это – в смысле секс, – хмыкает этот пошляк. – Часто и много. Там и где я захочу.
Сердце разгоняется от его ответа. В низу живота тяжелеет. Дыхание перехватывает.
Да
