злобно буркнула что-то себе под нос, а я пристально посмотрел на ее скрюченную над столом фигурку.
– Наряды мне вы покупать будете, или я сама должна выглядеть соответственно? – поинтересовалась она деловито.
Она что, действительно, там серьезными фразочками швыряется? Так строго подошла? Что ж… Моя душа, в отличие от чьей-то, требует веселья. Поэтому хитростью брать придется.
– Мои будешь носить, – объявил я усмехаясь и дописал в свой договор ещё один важный пункт.
Через десять минут мы стояли друг напротив друга, как на дуэли. В разных концах комнаты, держа в руках “бумажное оружие будущих пыток”, а точнее договора.
– Читаем по очереди, – предложила Агата. – Каждый имеет право оспаривать пункты, до тех пор, пока мы не придем взаимному к соглашению.
– Тогда, как в самых розовых девичьих мечтах, мы состаримся вместе, Агата. В этой самой комнате, – добавил я, заведомо зная, что к полному соглашению нам вряд ли удастся прийти.
– Итак, пункт первый… – на лице Агаты появилась озорная улыбка. – Вы будете называть меня “свет моих очей”, “радость моя”, “любовь моя”, “свет моей души”…
– Чего?! – я поморщился от отвращения.
– Да-да. Пусть все считают, что вы от меня без ума.
– Да все посчитают, что я с ума сошел!
– От любви ко мне, – парировала Агата, победно усмехаясь. – Нет, ну вы, конечно, можете просто вернуть мне работу, я принесу извинения – и мы разойдемся…
– Не дождешься, Агата, свет моих, мать его, очей…
– Давайте-ка без ругательств. Так вы принимаете этот пункт?
– Да. Но я вношу свои предложения. Вы будете называть меня “мой господин”, “мой император” и “любовь всей моей жизни”.
От довольной улыбки Агаты не осталось и следа. Хлоп-хлоп… Мне кажется, что я даже услышал, как удивлённо она хлопает своими длинными ресницами.
– Хм-м-м, – протянула она и задумчиво почесала макушку. – Эх, ладно. Идёт.
– Замечательно. Можете называть следующий пункт.
– Сейчас ваша очередь, Нэйтан.
– Я уступаю вам, “радость моя”, – ответил, сияя ехидной улыбкой и дописывая в своем договоре внесенные нами изменения.
Агата важно закружила по комнате, бросая на меня издевательские взгляды, и объявила следующее:
– Целоваться мы не будем. Руки вы тоже распускать не будете.
– Э-э, нет. Этот пункт вычеркивай сразу. Поцелуи, прикосновения и прочие “нежности” ты будешь демонстрировать во всей красе. Иначе, никто нам не поверит.
– Поверит! Я могу сыграть все очень убедительно, без всего этого…
– Нет.
Агата сощурилась и злобно поджала свои милые губки, глядя на меня очень недовольно.
– Тогда целоваться мы будем, когда я решу! – вдруг предложила она.
Ах, ты маленькая зануда. Так, значит…
– Значит, время для проявлений
