и мыло.
Выходили уже с другой стороны. Там, на другой стороне, тоже был предбанник. С этого момента начались кошмары, как нам тогда казалось, тут же все напялили форму, и началась наша армейская жизнь…
– Становись! Меня зовут гвардии прапорщик Лопатин. Я старшина четвёртой учебной роты. Весь этот учебный период заменю вам всем мать и отца, – этими словами представился нам старшина гвардии прапорщик Лопатин, впоследствии названный нами «Лопата» не столько потому, что его фамилия соответствовала этому прозвищу, сколько потому, что он умел владеть этим инструментом, как Брюс Ли – нунчаками. Наверно, оттого, что долгое время служил в спецназе ВДВ инструктором по рукопашному бою, а в Афгане – командиром разведдесантного взвода в Мозари-шарифе. После долгого объяснения и разъяснения о службе в ВДВ, в частности, в нашем учебном полку, он повел нас на так называемую «экскурсию».
25 мая 1987 года, 11 ч. 00 м
– Ррроотааа!.. Отставить! Ррррооотааа!.. Не слышу роты!.. Стой! Раз, два! Товарищи солдаты, я вам еще раз объясняю, то есть объясняю для особо тупых: по команде: «Р-рота!» переходи сразу на строевой шаг! Нога поднимается на 20–25 сантиметров. Печатаем шаг. Вопросы?!!
Строй гаркнул: «Никак нет!». Раздался страшный рык:
– Напрааа-во! Строевым! На ВДК[2] шаго-ом – марш! Земля задрожала под ногами гулко и синхронно. Нам тогда всем, по-моему, было немножко не по себе слышать, как гудит под ногами земля.
Так начались наши первые занятия в этом прославленном УДШП[3]. Нас сразу же начали обучать, как отделяться с борта, как действовать в особых ситуациях в воздухе, при схождении, при частичном и полном отказе купола и т. д., и т. п.
Жара стояла неимоверная. Наше отделение отрабатывало «действия в воздухе», я висел на подвесной системе и думал о том, как хорошо сейчас у нас: мама, наверное, сделала кумыс, и о том, что закончился ледоход, и ребята сидят на берегу, рыбачат с закидушками и рассказывают разные истории о шаманах и призраках.
А наверху, на песке, девчонки и мальчишки играют в лапту. Ведь на гражданке не проходило и дня, когда бы мы не играли по вечерам в волейбол, лапту или же не рыбачили. Ведь было очень хорошо, как же все-таки быстро летит время.
– Товарищ солдат (бип-бип)!!! Не спи (бип-бип), а то замерзнешь (бип-бип)! – этими словами меня вернул в настоящее время от тех далеких счастливых дней сержант Лагутин и начал меня, так сказать, разносить неприличными словами; с его слов, я превращался то в мужские, то в женские половые органы, или же в птицу, обитающую, в основном, в Сибири, то есть в глухаря. После чего мне было предоставлено право сделать двадцать кругов почета вокруг ВДК – естественно, бегом и с ранцем.
По окончании накручиваний он подозвал меня к себе и как-бы извиняющимся тоном сказал:
– Слушай, воин! Я не хочу, чтобы ты при первых же прыжках «просвистел» до самой матушки земли и объяснять твоей матери, что ваш сын был дурак и ничего не слышал во время занятий, после чего разбился.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
Воздушно-десантный комплекс, где проходят предпрыжковую подготовку.
Учебный десантно-штурмовой полк
