Ты меню читал?
Антон. Нет.
Лола. Второй раз скрываешь свое плохое зрение?
Антон. Второй раз скрываю своё сильное раздражение.
Открываются двери столовой и мужчины заходят на ужин. В холл выходит Олег Николаевич.
Олег Николаевич. Эдик, закрой за мной. Я ухожу. Всем до свидания.
Эдик закрывает за Олегом Николаевичем выходные двери и садится на диван. Мужчины выходят из столовой. Все, кроме Лолы садятся за стол. Лола отходит в сторону, к ней подходит Мария.
Лола. Маша, я видела похитителя.
Мария. Да ты, что.
Лола. Да-да, видела, где-то около двух часов ночи.
Мария. А что же ты не сказала Степану Степановичу?
Лола. Я видела Антона с пакетом в руках. Мне было жарко, и я перед сном приоткрыла дверь. А проснулась я от хлопка чьей-то двери в коридоре, глянула в коридор и сзади увидела Антона. Он шел по коридору от меня и зашел в чью-то комнату.
Мария. Прежде чем сказать об это Степану Степановичу нужно посмотреть за ним и убедиться.
Из столовой выходит Гоча Петрович. Закрывает двери столовой.
Гоча Петрович. Всем до свидания.
Нестройный хор Эдика и больных. До свидания. До свидания.
Явление тринадцатое. Свободная беседа в холле
В холле больные.
Мария. Евгений Станиславович, а разве возможно откусить от куска мыла край?
Евгений Станиславович. Вполне возможно. Пять лет назад я лежал в тринадцатой больнице, так в нашем отделении был больной, который кусал мыло. Его быстро вычислили, ведь в палате двенадцать больных. Самое интересное было в том, что он глотал откушенное. Так чтобы спасти его желудок, его стали привязывать.
Мария. Привязывать?
Евгений Станиславович. Да, привязывать к койке. Отвязывали только на завтрак, обед и ужин. И круглые сутки в памперсах.
Наталья Михайловна. Евгений Станиславович, а как привязывают?
Евгений Станиславович. Да, за руки и за ноги к койке.
Мария. А это не больно?
Евгений Станиславович. Я вам авторитетно заявляю: не больно. Меня тоже привязывали к койке, на больничном жаргоне: положить на вязки. Вязки не верёвки. Верёвками можно причинить боль, вязками – нет, потому, что вязки это тканевые ленты шириной до пяти сантиметров, при этом самому развязаться практически невозможно, это не верёвки.
Наталья Михайловна. У меня в голове не укладывается, что человека могут привязать к его же койке. Вот он мой сосед по палате. Лежит привязанный, а я рядом, смотрю и думаю, а вдруг и меня привяжут.
Евгений Станиславович. Наталья Михайловна, помещение психически больного в больницу это первая степень его изоляции от здоровых людей, привязка к койке – вторая степень для его изоляции в этот раз от других больных. При этом первая степень изоляции позволяет здоровым людям, избежать вред от больного, вторая степень – позволяет больным, его соседям избежать вред от него, при этом
