был представлен бывшим следователем, стал медленно оседать вдоль стены, к которой стоял лицом с поднятыми руками.
– Это мой адвокат! У него слабое сердце! Дайте ему стул!
С чего он взял про слабое сердце своего случайного знакомого – неведомо. Но ситуация разрядилась – из комнаты принесли стул, а ему и его компаньону разрешили опустить руки. И наконец-то щелкнул предохранитель «калаша», смотревшего ему в голову.
– Мы сейчас проедем в отдел и там во всём разберёмся. Вы – он ткнул стволом в сторону мужика – поедете на своей машине и возьмете их – он указал на сержанта и на «адвоката». А вы, я и этот – он ткнул рукой в сторону компаньона – поедем на вашей машине.
Ну, разумеется, окна во двор и эти видели, как они подъехали и где оставили машину.
Лифт был небольшой – максимум на троих, поэтому ОМОНовцы проконвоировали их по лестнице – лейтенант с автоматом впереди, амбал – сзади. Причем мужик шёл также под конвоем.
Потолки в этом доме были высокие, лестничные пролёты – длинные, спускаться с пятого этажа под конвоем оказалось делом небыстрым. Надо было заполнить паузу и ещё больше настроить омоновцев против хозяина квартиры.
– Кавказские бандюки в кабаках гуляют, а вы в это время помогаете всяким, – он сделал паузу, – начальничкам отмотаться от уплаты долгов! Не стыдно, ОМОНовцы? Делом надо заниматься.
– Поступил сигнал. Мы его должны были отработать. – В голосе лейтенанта больше не было металла. Он посмотрел через плечо на мужика.
– Гражданин сообщил, что у него бандиты вымогают деньги. Нам дали команду проверить.
– Хорош, гусь! Бандиты, которым он разбил машину и пригласил к себе, чтобы расплатиться. Похоже, вас подставили.
Лейтенант ничего не сказал. Но он продолжал напирать:
– Ну, ясно – вас подставили. А если бы мы от неожиданности задёргались – что бы вы стали делать?
– Стрелять, – коротко бросил лейтенант. Было ясно, что ситуация ему неприятна.
Во дворе расселись по двум машинам. У ОМОНовцев своей не было. Получалось, что этот хмырь сам их привёз. Ехать пришлось не далеко – в отделение милиции, что на троллейбусном круге возле метро «Сокол».
Вообще-то, брать рюкзак в ментовку не хотелось – он был набит деньгами. День выдался удачный – пока они не приехали сюда. Но оставить его в машине с разбитым и закрытым кое-как багажником, без сигнализации – тоже было бы странно.
– У меня в рюкзаке деньги – я начал собирать на ремонт машины. Куда мне его деть?
– Оставите у меня. Всё будет в целости. Слово офицера-афганца.
Это прозвучало убедительно. Да и других вариантов не просматривалось.
– Сейчас подождёте, и вас вызовут. Мы сперва должны опросить гражданина, – он опять назвал фамилию хмыря-начальничка.
Ждать пришлось в обезьяннике. Дежурный прапорщик с грязными ментовскими погонами и такой же
