людей? Из-за того, что и там, на небесах, такая бюрократия, из-за того, что свыше было допущено недопустимое, я должна насиловать собственную память и мучить себя совершенно непонятными укорами совести…»
Скомкав прочитанный листок, я кидаю его в камин и допиваю бокал вина. Затем скармливаю почти всю тетрадь прожорливому огню и начинаю читать то, что осталось на последней странице.
«Это был особенный день. Я подошла к зеркалу, висевшему на стене больничной палаты возле умывальника, и посмотрела на свое отражение.
– Милая, а ты ничего. Почти прежняя. Разве что только глаза изменились… – сказала я самой себе вслух.
В них появился страх, который раньше напрочь отсутствовал. Это были глаза одинокой женщины с искалеченной душой и разбитым сердцем, которая стала бояться даже собственной тени. «Время вылечит», – попыталась я втолковать своему отражению и с улыбкой на лице подумала о том, что придет время, страх обязательно меня отпустит и я еще станцую что-нибудь такое, веселое, скажем, канкан. И все же, несмотря на все пережитое, из зеркала на меня смотрела сильная женщина. Я знала, что она сильная, но мне почему-то захотелось ее пожалеть.
А затем пришел следователь. Он спросил, как я себя чувствую, и попросил меня сесть, потому что он должен сообщить мне что-то важное, что может вызвать у меня шок. Я села, как прилежная ученица, и мысленно прокрутила в голове то, что должна услышать. Наверно, он хочет сообщить мне о том, что мое дело зависло на мертвой точке, что все равно никого не найдут и что в этом году не выполнен план по раскрываемости преступлений, а это значит, что я должна посодействовать тому, чтобы поскорее закрыть уголовное дело, помочь поставить лишнюю галочку в плане и пообещать, по возможности, не ездить в лифте одной.
Но в этот раз я ошиблась. Следователь протянул мне стакан воды и произнес возбужденным голосом:
– Выпейте, вам станет легче.
– От того, что я выпью воды, мне не станет легче.
– Вчера мы задержали человека, который чуть было вас не убил.
– Что? – Я не поверила собственным ушам и выронила стакан с водой на пол. – Вы шутите?
– Нет. Я никогда не шучу при исполнении. Велась долгая работа. Мы вышли на одного подозреваемого. Затем произошло опознание, на котором присутствовали люди, увидевшие душащего вас преступника. Его тут же опознали. А после проведенной с ним серьезной беседы он раскололся…
Слова следователя слышались где-то вдали – у меня вдруг очень сильно загудело в голове и застучало в ушах. Я смотрела на протянутую мне фотографию и ощущала, как все плывет у меня перед глазами.
– Посмотрите внимательно. Это и есть тот человек, который совершил против вас уголовно наказуемое деяние.
– Я его не знаю, – судорожно закивала я головой. – Чертовщина какая-то… Я вижу его первый раз. Я его не помню…
– Немудрено. Ведь вы же почти сразу потеряли сознание. Какая
