Юлька и до дна осушила свой бокал.
Я с удовольствием проделала то же самое и посмотрела на Бульдога. Он с угрюмым выражением лица резал осетрину и что-то напевал под нос.
– Бульдог! – окликнула его я. – Подкрепиться хочешь?
– Щас, только осетрину дорежу, – обрадовался он. Через пять минут Бульдог принес третий бокал и принялся дегустировать свое творение.
– Класс! Чупа, я же знаю, что ты именно такой шашлык любишь. Парной, чуть перченый и натертый луковым соком.
– Люблю. Из тебя бы получился отличный повар. Что-что, а уж готовить ты умеешь.
– А я не только готовить умею, Чупа, просто ты слишком мало обращаешь на мои способности внимания.
– И какие же это у тебя есть еще способности? – поинтересовалась я.
– Я, например, трахаюсь хорошо.
Бульдог сощурил глазки и хитро посмотрел на меня.
– Эти способности меня не касаются. На дешевый понт не возьмешь, – отрезала я. – Пусть их оценивают твои подружки!
– Да ладно, Чупа, я же пошутил. Ты тоже – все сразу в штыки принимаешь.
– У меня, между прочим, муж умер, и сегодня его похоронили, а ты решил со мной шутки шутить. Не шутится мне сегодня, понятно!!! У меня траур! – разозлилась я.
Бульдог замолчал и отвернулся в сторону. Затем он привстал и насторожился.
– Чупа, по-моему, что-то случилось!
Я проследила за его взглядом и увидела четыре джипа, принадлежавших моим мальчикам. Они резво мчались прямо к моей даче. Как только машины затормозили, я вышла навстречу и попыталась выяснить, в чем дело. Мои ребята собрались в круг и старались не смотреть мне в глаза. Бульдог, почуяв неладное, встал рядом и слегка приобнял меня за плечи. Я в упор уставилась на Гарика. Гарик был старшим и просто не имел права что-либо от меня скрывать.
– Гарик, что случилось? Я жду объяснений.
Гарик заметно нервничал. Уходя от ответа, он присел, чтобы завязать шнурок на ботинке.
– Я не люблю повторять! Что произошло?
– Чупа, понимаешь, здесь такое дело… – заметался он.
– Какое?
– Мы Фому обратно привезли. Он в моем джипе в багажнике лежит…
– Как это – привезли? Я же сама видела, как вы гроб в землю опускали…
– Брат его из Риги прилетел. Самолет задержался. Мы уже стали гроб закапывать, а тут он появился. Ты как раз только отъехала. Брат-то ведь все-таки родной, не чужой. Ты сама знаешь, что для него Фома как отец был. В общем, он настоял на том, чтобы мы гроб обратно наверх подняли. Он проститься с Фомой захотел.
– Как – проститься?
– В лоб поцеловать. В последний раз на него взглянуть. В общем, сама знаешь. Мы же не звери, решили: пусть брат с братом простится. Гроб подняли, открыли. А Лешка посмотрел на покойника, затем ему рубашку расстегнул, потом брюки и как заорет на все кладбище, что это не Фома.
– Он что, совсем идиот?! А кто же там тогда лежал?
Гарик посмотрел на меня глазами,
