гриф, как он отступил назад, вовлекая меня детскую игру. И я вовлеклась, боролась с ним на глазах его родителей, смеялась, забылась.
Он сел рядом со мной, когда я по привычке подтянула колки, пригладила струны. Я знала, что хочу спеть сейчас. Это было кое-что из старого, что я так и не решилась записать и выложить в сеть. Слишком уж грустной мне казалась песня. Она была о семье, о той идеальной, о которой мечтала я. Где матери, действительно, было дело до среднего ребёнка. В песни я не была забытым промежуточным звеном, которое скинули сначала на старшую сестру, а потом благополучно стерли из памяти, когда появилась младшая милашка. Я не злилась, не обижалась, мне просто было горько, и я слишком быстро решила повзрослеть и найти себя в чем-то поглощающем: в музыке, в лживой нежности Итана, в тумане ночных клубов.
Я не обвиняла никого, просто рассказывала о мечтах. А когда мои пальцы в последний раз пробудили угасающие вибрации струн, то тишина стала вдруг давящей. Только что трем незнакомцам я открыла душу, и теперь мне страшно.
– Это ты написала, Мора? – нарушила молчание мать Денни, и я лишь кивнула.
Даже у мистера Кавана не нашлось колких замечаний, он лишь почесал свой щетинистый подбородок и выдохнул:
– Повторяюсь, Ден, просрёшь это чудо, домой больше не приходи.
Даже грустно стало, когда это ночное чаепитие подошло к концу, зато Кавана снова бесцеремонно подхватил меня и понес наверх. Впитывала его заботу без остатка, чтобы не потерять по пути ни капли, прижималась к теплой груди.
– Устала? – участливо спросил меня, когда усадил на свою постель.
– Немного. Мы спим вместе сегодня? – притянула к себе одеяло, пока меня не выгнали в гостевую комнату. Надо бы побыстрее притвориться спящей.
– Ну, мама занесла чистое постельное белье сюда, так что… – он смущенно взъерошил волосы на затылке. – Если тебя что напрягает, я могу перебраться на диван внизу.
Решение я должна принять? Это уж слишком, так что я просто молчала, пока Ден перебирал свежие наволочки.
– Черт, – выдохнул он и начал ворошить вещи в поисках чего-то.
– Что случилось?
– Да, мамка не принесла клеёночку.
Заржал, а я швырнула в него подушкой. Только он ловко поймал её на лету, а затем одарил меня таким диким взглядом, что я даже попятилась к изголовью, словно Ден собирался наброситься на меня.
– Ты ведь понимаешь, всю уязвимость своего положения, Китти? – игрался с моим именем, отчего у меня по коже змеилось электричество
– А ты? – быстро перебросила мяч на его поле, и он лишь хмыкнул. Мы оба сегодня достаточно обнажились. Я увидела его семью, узнала так много секретов сексуального Дена Каваны, что мои мокрые штанишки не шли с этим ни в какое сравнение.
Долго смотрели друг друга, пока Денвер смешно не поджал губу.
– Ладно, ты победила, Китти Морнинг. – Он взбил подушку и предложил мне.
Знала же, что в этом услужливом жесте была ловушка, но все равно купилась. Вытянула руки, и тут
