единственный шанс.
Младший брат испытывал те же эмоции. Николай, всю жизнь презиравший правоохранительные органы, с надеждой смотрел на пустой отсек полицейского УАЗа, который никто не спешил закрывать.
– Ну что, мы поехали? Еще раз спасибо! – Игнатюк с размаху хлопнул по протянутой ладони Семенова, после чего подошел к Сереге и легонько хлопнул по плечу, наклонившись при этом, он что-то прошептал невысокому полицейскому. Серега посмотрел на Игнатюка, улыбнулся и кивнул.
Машина резко тронулась с места, заставив братьев привалиться спинами к деревянной перегородке, ограждающую от них остальной салон. Семен смотрел сквозь вихрящиеся снежинки, вылетающие из-под задних колес, на унылый двор и старую девятиэтажку. Свет во многих окнах уже погас, люди в квартирах готовились ко сну. Удивительно, но ненависти к ним в этот момент Семен Кумарин больше не испытывал.
Позади машины мелькали улочки и пятиэтажные дома, их везли по окраине города. Светофор впереди мигнул, и сменился красным, внедорожник дернулся и резко затормозил. Братья только сейчас обратили внимания, что за время поездки никто из полицейских не проронил ни слова.
– Останови на следующем перекрестке, – сказал Игнатюк, обращаясь к водителю.
Водитель молча кивнул в ответ. Светофор мигнул желтым, и загорелся зеленым, белый внедорожник дернулся с места, и быстро помчался вперед. Братья нервно переглянулись, позвякивая наручниками. Их не пугал суд, и не пугала тюрьма – все это было пройденным, хоть и малоприятным этапом, однако в подобной ситуации они оказались впервые в жизни.
– Как думаешь, кто они такие? – вполголоса спросил младший брат, стараясь размять онемевшие руки.
– Не знаю, – также тихо ответил Семен, – но на ментов они точно не похожи!
Николай помолчал, глядя в окно, пытаясь размять согнутые ноги, – мне на этапе один кент рассказывал, – после долгого молчания, начал он, – что виртухаи зеков на органы продают. По документам он застрелен за попытку побега, а на самом деле помер в больничке, под хирургическим ножом. А на нас, слышь, Сеня, они в натуре, даже протокол не стали составлять!
– Брехня все это, – со злобой отмахнулся Семен, надеясь, что его голос прозвучал убедительно. На самом деле он уже обдумывал подобный вариант, потому, как и сам слышал подобные рассказы. Будучи по природе закоренелым реалистом, Семен Кумарин не верил услышанному, но сейчас, сидя в тесном кузове белого внедорожника, с руками, пристегнутыми к боковой скобе, он всерьез рассматривал подобные варианты.
Внедорожник сбросил скорость и плавно остановился у следующего перекрестка. В машине послышалась тихая возня, потом дверь открылась, запуская шум с улицы и свежий воздух. Игнатюк ловко выпрыгнул из машины, стукнувшись ботинками о заснеженный тротуар. По улице прокатилось тихое эхо, человек в полицейской форме быстро, но внимательно посмотрел по сторонам.
– Знаете,
