и радовался, как ребенок, а он играя…
Честно говоря, мне стало даже обидно и где-то завидно. Игры – это же несерьезно. Как игра в вирте, тем более требующая крупных стартовых вложений на приобретение дорогостоящего оборудования и постоянные расходы за электроэнергию, вдруг, стала выгодной? Что-то Серж мне недоговаривал, но выяснить что именно, я смогу лишь окунувшись в бизнес собственными глазами.
Завершил разговор со старым приятелем договором явиться по адресу его "клуба", после чего потратил последнюю энергию батареи коммуникатора изучая карту местности по интересующему адресу. Пешая прогулка в отдаленный район города заняла несколько часов, и я очень удивился, оказавшись в темном, заброшенном спальном районе, где облезлые бетонные дома с истекшим сроком эксплуатации давно ожидали своей очереди на снос.
Современные северные города медленно, но верно зарывались под землю. Вернее, использование геотермального тепла переживало в холодных областях планеты настоящий расцвет и многие спальные районы моего города за тридцать лет плавно перебрались под поверхность. При этом кое-где остались совершенно пустые и заброшенные микрорайоны-призраки. Указанный мне Сергеем адрес относился как раз к одному из них.
Нехорошие мысли посетили меня при разглядывании покосившегося забора из профлиста, отделяющего проезжую часть от адреса, куда я топал четыре с половиной часа увязая по колено в сугробах. В этом темном и заброшенном районе снег с тротуаров никто не чистил.
Покрутив головой, я ещё раз сверился с картой в голове и пришел к выводу, что номер триста двадцать шесть по "Лесопарковой" это как раз ближайшая к перекрестку девятиэтажка за стрёмным забором. Удивился ещё раз, но делать нечего, других домов вблизи перекрестка-ориентира всё равно не было. Перешагнув через сваленный на бровку в горку снег к калитке у въездных ворот, я ушел в снег по пояс. Кое-как преодолев снежное препятствие, я толкнул калитку, и к моему облегчению, она легко поддалась. За ней не оказалось залежавшегося снежного покрова. Кто-то здесь чистил дорожку и следил, чтобы выход снегом не заблокировало.
Проскользнув за калитку, я поморщился от картины запустения и разрухи. Двор многоэтажного дома порос диким кустарником, даже среди проезжей части появились небольшие деревца, нет, настоящие заросли. У входа в ближайший подъезд девятиэтажного дома валялась гора мусора: окурков, одноразовых стаканчиков и бумажных оберток от фастфуда. Такое в городе редко где увидишь. Здесь же мусор являлся признаком активной жизнедеятельности местных обитателей.
Пошарив взглядом по черным глазницам окон, я заметил единственный тусклый источник света на цокольном этаже. К нему и направился. Долго дергал ручку двери ближайшего и соседнего подъезда. Закрыто. Постучал в окошко со светом, в несколько соседних окошек, но на мои настойчивые сигналы никто не отреагировал. Когда я уже решил, что Серега или я сам ошибся
