нашего доверия. Но этого мало. Завтра вы принесете Военную Присягу. Клятву трудовому народу, стране и правительству защищать нашу Советскую Родину до последней капли крови. Это великая честь и почетная обязанность и священный долг каждого гражданина Советского Союза, ребята. Нарушение же Присяги самое тяжкое злодеяние и карается по всей строгости нашего Закона, – Мехлис строго обвел взглядом каждого из сидящих перед ним молодых ребят. – Вступая в ряды нашей армии, вы становитесь в один строй с теми бойцами и командирами, которые героически бьются за нашу страну с подлыми захватчиками. Враг отброшен от Москвы, но еще очень силен. И чтобы разбить его окончательно, загнать в логово, откуда он выполз и отрубить голову злобному фашистскому зверю придется приложить не мало сил и умений! И вашей основной задачей сейчас будет неукоснительно следовать Ленинскому лозунгу: «Учиться, учиться и еще раз учиться военному делу настоящим образом!» Гибнущие на фронтах красноармейцы и командиры ценой своих жизней дают вам время на это обучение! И каждое мгновение потраченное вами зря, это чья-то напрасная отданная жизнь! Помните об этом всегда! У вас будут лучшие в мире учителя, лучшие пособия, лучшая техника. Вам очень повезло, ребята, – голос Мехлиса с пафосного сменился на проникновенный, – воспользуйтесь своим шансом. Это все, что я хотел вам сказать. Может, есть какие-то вопросы?
– Товарищ Мехлис, – подал голос Ванька, самый бесшабашных из всех присутствующих ребят, – а Сашка, он кто?
Взгляд Льва Захаровича стал строгим:
– А вот кто такой товарищ лейтенант государственной безопасности Стаин, – звание он выделил голосом особо, сразу показывая ребятам, что Сашка остался в прошлом, теперь есть только командир, их непосредственный воинский начальник – вы узнаете завтра. Обещаю.
Пустой зал столовой, только по центру одинокий стол, застеленный кумачовой скатертью, и рядом с ним стоят бойцы НКВД знаменной группы и командиры. Товарищи Мехлис, Стаин, Никифоров. И папа! Ее родной, любимый папка! Не обманули тогда глаза, вертолет встречал именно он. Вот, значит, где он пропадает! А они-то с мамой думают, что в тылу у немцев! И не пишет! Правда, он вчера во время короткой встречи объяснил, что с этой базы письма идут долго. Но все равно, мог бы и почаще писать! Хотя, ерунда это! Главное жив! А самое главное, что он здесь, на принятии ей Присяги. Как же она мечтала об этом дне! Как стремилась к нему! А наступил он вот так неожиданно! Наконец командиры повернулись к строю и вышедший вперед лейтенант госбезопасности Стаин скомандовал:
– Курс, раааавняяяясь! Смииирн-а! Рааавение на середину!
Все вытянулись, поедая глазами начальство. Принимающие Присягу стояли на два шага впереди общего строя. Этот момент вчера Никифоров со Стаиным, меняясь, отрабатывали с курсантами отдельно, не желая ударить в грязь лицом перед Начальником ГлавПУРа. Ребята и не думали, что их молчаливый, спокойный одноклассник может быть таким зверем.
