почему устроители отдавали предпочтение девушкам из неблагополучных семей. Ведь таких никто искать не будет. Я только не могу понять, зачем нам вообще нужны деньги, если нет никаких гарантий, что когда-нибудь мы вернемся домой?
Натка ласково обняла меня за плечи.
– Подожди, Иришка, из любой ситуации есть выход. Я знаю, как выбраться из этой страны.
– Как?
– Нужно заиметь друга-японца и просить его о помощи.
– Ага, жди! – засмеялась я. – Ему больше делать нечего, как тебе помогать. Все, чем он может тебе помочь, так это трахнуть хорошенько. – Я вытащила пачку сигарет.
– Ирка, ты же бросила!
– Тут бросишь…
Вечером, как всегда, я исполняла свой сольный номер и не переставая думала, как бы побыстрее вернуться домой. Ничего путного в голову не шло. Может, написать письмо матери? Уж она-то поднимет на ноги всех ментов и обязательно вернет меня обратно. Но все-таки лишний раз беспокоить ее не хочется – у нее и так вся голова седая. А что, если самой написать письмо в милицию? Что ж, идея неплохая, только письмо вряд ли дойдет. Девчонки пишут домой и передают письма хозяину, а он их сам отправляет. Ответа пока никто не получал. Это наводит на мысль, что старательно заклеенные конверты попадают в мусорный бак, благо их в Токио по два на каждый метр. Нет, лучше всего позвонить домой. По крайней мере, меня услышат. Я улыбнулась и почувствовала, что настроение улучшилось, даже танцевать стало легче. Закончив номер, я зашла в гримерную и услышала голос хозяина:
– Ирэн, пройди за первый столик. Ты понравилась одному очень важному господину. Такие гости в нашем заведении большая редкость. Считай, тебе повезло. Господин хочет с тобой поговорить, и не только поговорить. Это твоя удача.
– Я не могу. Я плохо себя чувствую.
– Ирэн, русская девушка не может себя плохо чувствовать в течение двух недель.
– А может, я больна?
– Больные девушки мне не нужны. Я не буду тебе платить. Тебе придется танцевать за тарелку супа и ночлег.
– Но я же не виновата, – попыталась возразить я, понимая, что этот номер больше у меня не пройдет. – У меня месячные.
– Не говори ерунды. Месячные не могут идти две недели. Мне придется сказать Толику, что такая работница меня не устраивает. Я рассчитаю тебя и выставлю вон.
Я тяжело вздохнула, не в силах возразить. Как всегда, выручила Натка. Перехватив суровый взгляд хозяина, она предложила, чтобы мы подошли к этому клиенту вдвоем, – мол, поучит меня общению с клиентом. Хозяин безразлично пожал плечами и согласился.
– Ты что, совсем сдурела, тебя же на улицу выкинут! – Подруга схватила меня за руку и потащила в зал.
За столиком у сцены сидел японец и потягивал коктейль. Я знала, что этот столик предназначался только для почетных гостей. В чертах мужчины читалось что-то европейское. Увидев нас, он сделал приглашающий жест. Мы подошли
