по любви превращаются в браки по долготерпению. Любовь имеет тенденцию уходить, остаётся привязанность. По ночам многие женщины думают о том, как хотелось бы бросить всё к чёртовой матери, дать надоевшему муженьку пинок под зад и отправиться на поиск новой любви, чтобы кровь кипела в жилах от страсти и красивых отношений. Взять любимого за руку, сесть в самолёт и полететь в другой город, в костёл, для того чтобы просто послушать орган. Но это только мечты…
Все живут в вечном страхе одиночества и с оглядкой, что о них подумают окружающие.
Я вижу юных девчонок, которые мечтают подарить свою юность пожилому человеку, который поможет удачно стартовать в жизни. Каждый в этой жизни имеет право на свои приоритеты. У кого-то материальная составляющая, у кого-то любовь… Эти девчонки такие юные, но через одну уже не верят в любовь. Они, вообще, ни во что не верят… кроме денег.
А я в их возрасте верила… Верила в то, что найду мужчину всей своей жизни, а вместе с ним обрету себя. Я так долго искала молодого человека, который бы смог меня изменить, и вот – встретила. Но он изменил меня и исчез. Произошло первое расставание и первая боль.
Помню, в горе я быстро шла по улице. Мне было холодно, я вытирала слёзы и больно оцарапала руку ключами. Мне казалось, будто мою душу выскребли лезвием и обожгли раскалённым железом… Это было полное сумасшествие. Хотелось обратиться к врачу, чтобы вколоть в сердце новокаин – так оно болело! Я не желала думать о том, что я теперь «бывшая»…
Хотелось закричать так, чтобы все встали как вкопанные, повернули головы в мою сторону и заткнули уши. Мне было страшно думать, что больше не будет тех дней, тех слов и тех завораживающих огней ночного города. Безумно захотелось, чтобы мы вновь стали маленькими детьми, чтобы опять стали невинными и чистыми… В тот вечер во мне что-то оборвалось, хорошо, что рука, державшая острое лезвие, дрогнула.
Никому не положено знать, что происходит в моей душе. Если я и открываю её, то это не значит, что пускаю в душу слишком глубоко. Моя душа закрыта на невидимую «молнию». Наиболее комфортно я чувствую себя тогда, когда надеваю маску безразличия.
Я стараюсь беречь осколки своей измученной души. Зачем кому-то знать, что я живу за фасадом маски безразличия и прячу за весёлым смехом смертельную грусть? Люди не должны знать, как плачет по ночам та, что идёт по жизни смеясь! Я живу в своём собственном мире, в котором порой не успеваю вытирать слёзы…
Я уже давно придерживаюсь принципа «Не люби никого, и ты будешь нравиться всем. Посылай к чёрту весь мир, и тобой будут восхищаться!» Я научилась носить железную броню и продолжаю жить назло врагам.
Я с особой симпатией смотрю на женщин, которые умеют отвечать поступком на поступок, не отвечают молчанием на обиду. Превыше всего для них собственное достоинство. Если мужчины видят на губах этих женщин улыбку, они не обольщаются и понимают, что, прежде чем подойти к ним поближе, нужно убедиться, что это не оскал.
Подобные
