у родителей, чего они от меня ждут, и сделать это? Благодарность и всякое такое.
Кажется, мама сказала что-то про выгодный брак.
От одной мысли чуть не стошнило. Не быть мне примерной дочерью.
Стук заставил меня отпрыгнуть от двери. Только секунду спустя поняла, что в нее, собственно, и стучат.
– Мия?
Даттон.
– Что тебе надо? – получилось не слишком дружелюбно.
– Поговорить. Открой.
Я скорчила закрытой двери рожицу, но ее брат, конечно, видеть не мог. Пришлось прибегнуть к словам.
– Настроение не то. Давай потом.
– Это важно. – Так просто отвалить он, само собой, не мог. – Мия, я все слышал, и…
– И мы выяснили главное: ты – любимчик и единственный сын, а меня подобрали из жалости, – дала волю злости я. – Уйди, а? Я тут пытаюсь привыкнуть и осознать. Тренирую благодарность и все такое.
– Мия, все не совсем так.
– Просто сгинь!!!
Шумный выдох. Я никогда не умела сохранять спокойствие.
С той стороны тоже горестно вздохнули. О да, я вечная проблема! Ничего нового.
– Ладно, но я вернусь позже, – согласился на временное отступление мой идеальный брат.
Я расслышала его шаги и голос мамы где-то далеко.
Рухнула на кровать и закрыла глаза.
Идея поспать изначально была провальной. Нет, я честно лежала, свернувшись клубком, часа два. Но отключиться так и не получилось, разреветься – тоже. Раскаленная пустыня внутри жгла. Настолько, что перед глазами начали проноситься картинки потрескавшейся от недостатка влаги земли.
Стоп, нельзя позволять себе слишком яркие образы!
В последний раз, когда я подумала о болячках на языках сплетников, они правда появились.
Села, убрала волосы, прилипшие к мокрому лбу. Кажется, у меня небольшой жар.
В свете этого забраться в пенную ванну было так себе решением, но где я и где благоразумие? В параллельных вселенных, полагаю.
Только зарывшись в розоватую пену и надышавшись ее цветочным ароматом, я нашла в себе немного смелости взять в руки мобильный. Сердце сжалось в дрожащий комок. Так, что тут у нас? Пропущенный от Далафы, еще вчера. Несколько звонков и сообщение от Маурицио, где он спрашивал, куда я подевалась, и уточнял, не должен ли он был прикрыть меня перед моей мамой, когда она позвонила ему. Я плохо влияю на этого парня! Но прямо сейчас даже порадоваться такому успеху сил не нашлось.
Сорок два звонка от Анрея.
Серьезно. Сорок два.
Прости, дорогой. Я уже отправила тебя в папку «История несчастной любви», а ее выбросила в корзину. Теперь мне надо пережить свою боль, прежде чем удалить это все окончательно.
Телефон зазвонил прямо у меня в руках.
Сорок третий.
Что-то уязвимое внутри пронзила тупая боль.
Я положила телефон на пол, подтянула ноги к груди, уткнулась
