ты и прав. Но благотворительный вечер все же стоит посетить. Не зря же я столько платьев тащила, – пожимает она плечами.
– Как ты себе представляешь это мероприятие? – интересуюсь скептически. – Богатые дамы и господа в своих лучших нарядах в каком-нибудь пафосном ресторане? Это Горячев, детка… здесь нет пафосных ресторанов, впрочем, как и богатых господ. Мероприятие, скорее всего, будет в местной столовке, а гости в трениках.
– Тебе же лучше, – закатывает глаза стерва, – будешь выгоднее смотреться на их фоне, чтобы покорить дочку губернатора и убедить ее встать на нашу сторону.
Глава 7. Катерина
– Не хочешь ничего объяснить? – Воспользовавшись тем, что Антонина отвлеклась на менеджера, Вяземский надвигается на меня.
– Что именно ты не понял из моих слов? – Строю саму невинность и посылаю ему очередную смущенную улыбку, но на всякий случай начинаю пятиться.
– Речь не о словах, а о действиях. – Его глаза сейчас представляют собой два черных диска, транслирующих злость, превосходство и что-то еще… На несколько секунд я теряю бдительность, пытаясь разгадать это третье чувство, но, так и не решив, вижу я там похоть или просто ярость, упираюсь бедрами в капот вольво.
Понимаю, что отступать дальше некуда, но не желаю принимать роль загнанной в угол жертвы, поэтому гордо дергаю гривой и опускаю свой зад на капот. Надеюсь, шведы не поскупились на материал и корпус сделан из прочного металла, а не из дешевого пластика. Не хватало еще сломать последнюю приличную тачку во всем городе.
Демид, видимо, тоже всерьез озадачился судьбой машины, потому что опускает взгляд вниз и пристально следит за тем, не нанесла ли я урон корпусу.
Хотя нет, судя по сальному прищуру, волнует его далеко не судьба этой тарантайки.
– Так что ты там говорил о каких-то действиях? – предпринимаю жалкую попытку отвлечь его внимание от своих ног. Впрочем, я вполне могла бы пообещать ему сейчас миллион долларов – эффект был бы равнозначным.
Вяземский медленно ведет взглядом по моим оголившимся от безбожно задравшейся юбки бедрам и застывает на резинке чулок. Громко сглатывает. Прочищает горло. Бормочет что-то нечленораздельное, а затем поднимает свою лапищу и тянется ею к моей ноге.
Открываю рот, чтобы рассказать ему в подробностях, куда следует засунуть свою руку, и даже готовлюсь проводить до ближайшей розетки, но во рту настолько сухо, что с губ срывается лишь глухой рык. Меня будто кипятком обдает, а кожа моментально покрывается мурашками.
– Ты точно на завод собралась? – сипло уточняет он, проводя пальцами по тонкому черному поясу чулок.
– Надо было надеть рабочую робу? – отчаянно пытаюсь придать голосу твердости, но выходит все равно чересчур тихо и чувственно. Это слишком неожиданно и интимно. Я ожидала от него претензий и упреков в том, что сбежала в прокат раньше времени, но явно
