Я хочу выпить за нашу встречу. Мы с тобой не так часто видимся.
– За встречу. – Я сделала несколько глотков моего любимого красного терпкого вина и поставила бокал на стол. Откинувшись на спинку стула, я обвела глазами чересчур шикарный стол и отметила про себя шаловливую искорку в глазах Колесника. Наверно, он хорошенько выпил, пока ждал моего приезда. – У меня брата чуть было не убили, – произнесла я каким-то глухим голосом и допила вино.
– Я слышал про это.
– Он сейчас в реанимации, но прогноз врачей хороший. Сказали, что родился в рубашке. В очередной раз.
Короткие быстрые взгляды Колесника в мою сторону выдавали его. По всей вероятности, моя сексапильная внешность впечатлила его куда больше, чем то, что я сообщила о брате, да и выпитая водка дала о себе знать – мысли Колесника были направлены в совершенно другую сторону. Он смотрел на меня так, словно уже сунул руку под платье и его рука уверенно там себя чувствовала.
– Ты слышишь, что я тебе говорю? – Я попыталась вернуть его к интересовавшей меня теме.
– Слышу. Ты мне так говоришь о своем брате, словно открываешь Америку. Я знаю, что в него стреляли и раньше. Насколько я помню, его взорвали в собственном джипе несколько лет назад. Он чудом остался жив. А после джипа он пересел на инвалидную коляску и передал все дела тебе.
– После этого прошло несколько лет. В него стреляли опять.
– Непонятно, кому он нужен…
– Как это? – опешила я.
– Я говорю, кому нужно в него стрелять, если он отошел от дел? Уж если кому-то твой клан и стоит поперек горла, то этот кто-то должен стрелять в тебя. А зачем убивать твоего брата, я понять не могу. Ведь он же теперь инвалид. Я Евгения уже давно не видел. Последний раз, когда он ходил на своих ногах и прекрасно себя чувствовал. А вообще я его уважаю. Чисто по-мужски уважаю. Сел в инвалидную коляску и не захотел, чтобы пацаны его жалели в новом обличье, поэтому передал все дела тебе. Это достойно уважения. Так что если ты хочешь у меня спросить, кто в него стрелял, я сразу могу ответить – не знаю, и не просто не знаю, я даже не могу себе представить. Не понимаю, и все тут! Кто его мог заказать, если он никому не мешает?! Уж если кто сейчас всем и заправляет, то только ты. Может, он с каким-нибудь инвалидом поругался и тот захотел ему отомстить?
– Что? – удивилась я.
– Я говорю, может, он с каким инвалидом поругался и тот решил ему отомстить? Я имею в виду, что, может, это просто бытовуха? Два равноценных что-то между собой не поделили, и один решил другого шлепнуть?
Это уже была издевка. Я спокойно поднялась со своего места и отвесила Колеснику пощечину. Затем так же спокойно села, взяла бутылку вина и налила себе полный бокал.
– Никогда не смей называть Женьку инвалидом! Понял? Никогда! Называй этим словом кого угодно, но только не моего брата!!!
Я попыталась взять себя в руки и хоть как-то успокоиться. Колесник мрачно улыбнулся и одарил меня все тем же надменным взглядом.
– На первый раз прощаю, – злобно произнес он, достал из кармана стодолларовую
