предоставили Ленину – замаранному проездом через Германию. Свалить подрывные операции предстояло исключительно на немцев. Слишком уж грязными они выглядели [144].
Что же касается Америки, то она чрезвычайно разжирела за годы войны. Наживалась на поставках всем враждующим странам. Раньше США сидели в долгах как в шелках – в основном, у Англии, Франции. Теперь превратились в мирового кредитора. За счет эмигрантов, бегущих от ужасов войны, выросло население. Военные заказы вызвали экономический бум. Но после того как Америка пожала все мыслимые плоды нейтралитета, требовалось пожать и плоды победы. А для этого США должны были вступить в войну.
Еще за год до революции в России Хаус писал о ней вполне определенно. Указывал Вильсону, что Америка должна вступить в войну после свержения русского царя. Дескать, тогда сама война приобретет характер борьбы «мировой демократии» против «мирового абсолютизма». Нетрудно увидеть и другую сторону подобного маневра. Россия выбывала из игры, а США как бы занимали ее место. Присваивали русский выигрыш и русское положение в союзе… А уж финансовые магнаты из ближайшего окружения Вильсона позаботились и о личных выгодах. Президент понимал, кому он обязан. Кормушки раздавал щедро. Бернарда Баруха назначил экономическим диктатором, подчинил ему всю промышленность США. Евгения Майера Вильсон поставил главой Военной Финансовой Корпорации, заведовать всеми расходами. Новые должности и полномочия получили Пол и Феликс Варбурги. А командовать войсками в Европе был назначен генерал Дж. Маршалл – родственник крупных бизнесменов (и сионистов) Маршаллов.
Отношение к России в американской верхушке царило однозначное. Задолго до Збигнева Бжезинского Хаус писал: «Остальной мир будет жить более спокойно, если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна – Сибирь, а остальные – поделенная Европейская часть страны» [2]. А осколки России должны были превратиться в сырьевые придатки и рынки сбыта США. Кстати, Хаусу очень не нравилось и Православие. Он убеждал президента, что эта вера «слишком ортодоксальна», и русские вообще не являются «настоящими христианами». Для интеграции России в «новую мировую систему» Православие считалось желательным разрушить или заменить религией «наподобие протестантских» [2].
Стоит ли удивляться, что большевикам оказывалась всемерная поддержка? В Петроград была направлена весьма своеобразная миссия Красного Креста. Из 24 ее членов лишь 7 имели какое-то отношение к медицине. Остальные – представители банков, крупных промышленных компаний и разведчики. Возглавлял миссию Уильям Бойс Томпсон, один из директоров Федеральной резервной системы США. При миссии состояли и такие личности как Джон Рид, не только журналист и автор панегирика Троцкому «10 дней, которые потрясли мир», но и матерый шпион. А также трое секретарей-переводчиков. Капитан Иловайский –
