style="font-size:15px;"> Я кивнул. Тут, конечно, все вывернуто наизнанку – это скорее таких, как Аня, не должно существовать. Говорят, что даже после связи мужчины и женщины может появиться хоф, шанс один из двухсот тысяч или около того.
Раньше считали, что такой ребенок может быть зачат только в союзе между двумя женщинами, но потом смогли доказать, что бывает по-всякому. В отличие от жогов, хофы рождаются без изуверских операций и убивающей гормональной терапии.
– Сюда, – показал мужичок. – Ара тебя ждет.
Я открыл дверь и обнаружил, что вхожу в женскую спальню. Комната в пятьдесят квадратных метров почти целиком была заполнена разноуровневыми пуфиками, кроватями и диванчиками.
Сбоку от входа стояло отдельное кресло, сделанное как единое целое со странной конструкцией в виде деревянного колеса с педалью.
– ЭтоПрялка, – заявила бабушка Арташи, сидящая в этой штуке. – ОченьУспокаивает.
– Э… Добрый вечер, – сказал я.
– ДеньЕще, – поправила бабушка. – СколькоДенегНадо?
Я предполагал, что сумму определит она сама, и к такому вопросу оказался не готов. Вначале хотел попросить тысячу – на некоторое время мне этого должно было хватить, – но потом вспомнил, что дядя говорил: Ара любит тебя тем больше, чем больше денег дала тебе в долг.
– Двадцать тысяч, – сказал я и понял, что мои губы пересохли.
Бабушка посмотрела на меня в упор, и я вдруг понял, что у нее золотые зрачки. Контактные линзы! Она пользовалась контактными линзами, чтобы глаза были в цвет домашней обстановки!
– ДвадцатьМногоЗаДвадцатьТыГодПроживешьУМеняСЖеной, – сказала она после недолгой паузы.
– Моя мать… – начал было я объяснять, что все не так просто.
– АнаиткуУговорюБорзаяСтала, – оттараторила бабушка. – Договорились? Год.
– Договорились, – ответил я как можно более твердо.
Хотя сама мысль переехать в этот дом, в котором бабушка спит с молодым любовником в одной кровати, а вместе с ними живет хоф-подросток, ненавидящий мужчин, казалась дикой.
– Са-а-а-ня! – рявкнула бабушка Арташи. – ДвадцатьТысяч!
Через минуту в комнату вошел мужичок.
– Чего орать-то, написала бы по телефону, – проворчал он.
Он прошагал к ней почти вплотную, передавая стопку сотенных, и стало видно, что сидя старуха почти одного с ним роста; при этом есть у них что-то общее в мимике, в том, как они держат себя, как переглядываются.
И то, что Саня мог спокойно пойти и взять где-то двадцать тысяч – мой заработок за несколько лет, – тоже удивляло и говорило о том, что они действительно вместе.
– НеУмри, – сказала бабушка Арташи, передавая мне деньги. – Обижусь.
Саня гулко рассмеялся, – видимо, это была шутка.
– Постараюсь, – ответил я серьезно.
И тут же понял, что тихое течение моей
