меч мне в голову. Я чудом успел сгладить его удар. Но удар был нанесён с такой чудовищной силой, что я осел на колено и из этого положения перерубил врагу ноги. На меня прыгнул третий зелёнорылый, занося клинок для удара, но тут ему в голову влетел разряд молнии, и голова того разлетелась, а тело упало замертво.
– Не медли! – крикнула Эммилия откуда-то. – Это убивает.
Вырвав клинок из руки мёртвого гоблина, я кувыркнулся в сторону и с двух рук рубанул четвёртого противника по спине. Конечно, двумя клинками я владею чуть хуже, но теперь есть плюс в контратаках.
После серии атак и блоков мне удалось зарубить вампира. Блин, мне это кажется, или они действительно как бойцы – никакие? По крайней мере, гоблины; вампир был неплох, но попался на ударе «по двум головам». Но, надо признать, это довольно сложный выбор: защитить голову или драгоценные яйца. Хотя, помнится, кто-то умудрялся блокировать этот удар у меня.
Предпоследний гоблин швырнул в меня свой топор. Увернувшись, я одним прыжком преодолел расстояние между нами и по рукоять всадил клинок ему меж рёбер.
Вырывать клинок назад не было времени (к счастью у меня оставался ещё один), и я отпрыгнул в сторону, чтобы не получить удар от последнего противника, который беззаботно срубил голову бывшему своему боевому товарищу и надеялся зацепить меня. Да я прям Рембо! Это адреналин в крови так стимулирует или ещё что-то? Мысли в голове мелькали вперемешку с текстом песни «Адреналин» группы «Unreal».
В прыжке я наотмашь рубанул вторым клинком в сторону противника, но от этого удара у меня сильно вывернулось запястье, и я выпустил из руки меч. Но перед тем, как я выпустил оружие, оно достигло цели, и из обрубка кисти гоблина полилась чёрная кровь. Похоже, я всё-таки схватил госпожу удачу за юбку. Хотя, нет – с таким количеством безмерного везения я, скорее всего, уже стянул с неё эту юбку и, злорадно хохоча, убежал прочь.
Теперь мы были оба безоружны, однако гоблин, не замечая боли, прыгнул на меня. Под тяжестью его веса я свалился, а враг принялся душить меня одной рукой. Я нанёс ему пару ударов в рыло, но он их даже не заметил, а я меж тем начал задыхаться, ещё немного и он мне гортань проломит. Мозг взорвался, судорожно ища выход, в глазах поплыло. Нож. Моя последняя надежда – это мой нож, который я всегда носил на поясе, прикрывая его одеждой, дабы менты не привязались. Я с ним никогда не расстаюсь, и даже сейчас он у меня с собой. Из последних сил я потянулся к ремню и, выхватив нож, направил его в горло противника. В глазах гоблина застыло изумление и лютая ненависть, когда лезвие пронзило ему горловину. Кровь густым тёмно-зелёным потоком полилась на меня, я побыстрее скинул тело и вскочил, схватив топор, который валялся рядом. Огляделся: живых врагов в наличии не было.
Это хорошо, ибо топор как оружие не воспринимаю, и орудовать им не умею. Топор нужен только, чтоб дрова рубить.
– Неплохо, – проговорила Эммилия, подходя ко мне. Она со всеми своими врагами тоже, естественно, справилась и даже не запыхалась. Вот блин.
