было бы просто стыдно.
Я только свернул на выезд к окружной дороге, когда услышал звук, который заставил меня резко надавить на педаль акселератора, а потом так же резко надавить на тормоз при отжатом сцеплении, чтобы не заглох двигатель…
Пуля пробила стекло в правой дверце машины, пролетела перед моим носом и пробила второе стекло в моей дверце. Мои маневры не дали возможности стрелку произвести следующий выстрел прицельно, но дальше, как я сообразил, я уже попал в безопасную зону, поскольку местность вокруг была открытая и стрелять в меня могли только с окружной дороги из движущейся машины. Сейчас машина уже наверняка прошла мимо и удалялась от меня, надо полагать, стремительно…
Я думал не больше пары секунд – выбирал вариант дальнейшего поведения. И выбрал… Быстро переключил скорость и снова рванул с места так, что из-под колес, наверное, дым повалил. Дым я, конечно, не видел, но визг резины слышал. Я выскочил на окружную дорогу под самым капотом у большегрузного самосвала, услышал очередной визг – теперь его тормозов, и, чудом избежав аварии, включился в погоню сходу. На прилично разбитом бетонном полотне окружной дороги от «БМВ Х3» невозможно было бы уйти даже на «Порше» или на «Феррари»…
– Разрешите, товарищ подполковник? – после короткого стука в дверной проем просунулась дынеобразная голова капитана Аристархова. Светлые волосы, с утра зачесанные назад мокрой расческой, к обеду, как обычно, начинали торчать в разные стороны.
Подполковник Капустин снял очки, аккуратно уложил их в очешницу и откинулся на спинку кресла. На капитана он смотрел раздумчиво.
– Заходи… Чего тебе, Алексей Петрович? – сказал Капустин после тяжелого вздоха.
Раздумье и вздох были вызваны не появлением постороннего человека, а тем, что ему было трудно возвращаться от раздумий к окружающей действительности. Эту особенность подполковника Капустина сослуживцы знали и порой беззлобно над ней подсмеивались. Игорь Евгеньевич и сам знал за собой эту особенность характера, но порой она была удобной, особенно при общении с начальством, и он даже утрировал ситуацию, умышленно затягивая ее. И это позволяло вовремя обдумать, что следует сказать.
– Полковник Сазонов приказал включаться в ваше расследование, поскольку, возможно, вам вскоре придется уехать в командировку… – Капитан шагнул за порог.
Час назад Капустин сам попросил командира РОСО, полковника Сазонова, подключить кого-нибудь к расследованию, чтобы не сорвалась долгожданная командировка, и обижаться, кроме как на себя, было не на кого. Капитана Аристархова Капустин, мягко говоря, недолюбливал, но выбирать уже не приходилось – кого командир прислал, с тем и следует работать. Не тот случай, когда выбирают напарника…
Особых причин для плохого отношения к капитану, честно говоря, у подполковника не было. Хотя его слегка раздражали и внешность Аристархова, и его манера поведения. Высокий, худощавый блондин с
