богу! Стоило Синявкиной покрутиться возле тебя, как ты…
Как мне хочется произнести «потерял нюх», но есть такие слова, которые лучше не произносить. Не переходить черту дозволенного.
– Езжай домой, Татьян. Я понимаю, тебе очень хочется поругаться, но давай не при моих сотрудниках.
Треснуть по роже его. Вот этой балкой. Чтобы хоть чуть-чуть мозги на место встали. Чтобы почувствовал, что оборзел до крайней степени.
– Мне не ругаться хочется! Я в парк хотела пойти. Погулять с тобой! – почти в отчаянии выкрикиваю я.
– Тань, ну какой парк? У меня запара на работе.
– Видела я твою «запару»!!! – взвизгиваю я.
Эмоции просто переполняют. Черт, я вообще ни разу не истеричка, но все, что сейчас произошло, это… это… неправильно! Так не должно быть!
Не должен так себя вести любящий муж по отношению к беременной супруге! Не должен флиртовать со своими секретаршами! Не должен прикрывать свое безразличие «запарами» на работе!!!
– Так, все! – ставит точку в нашем споре Заур.
Обходит меня, и идет в сторону своей секретутки.
– Амалия Романовна, все сметы подготовили?
– Да, Заур Асхадович! – мурлыкает тут же мерзавка.
Наверняка за углом стояла и уши свои бесстыжие грела. Нашей ссорой наслаждалась.
– Все готово, можем возвращаться в офис!
Я стою, будто оплеванная. Лучше бы он на меня накричал. Мой дорогой муженек. Лучше бы наорал, оттолкнул или еще что! Но он просто мимо прошел! Будто я стена, или… любой другой предмет мебели! Игнор включил… И что значит слова Амалии о том, что «они» могут возвращаться в офис?! Он эту кашолку в своей машине возит?! Вот эту дрянь сажает?!
– Дайте, я взгляну еще раз.
Заур протягивает ладонь, чтобы взять документ, Синявкина же со всех ног срывается с места, чтобы ему угодить и… цепляется километровой шпилькой за торчащий посредине коридора плинтус!
Каблук отлетает в сторону, мерзавка же падает на колено, раздирая свой чулок.
– Амалия! – восклицает муж, и подается к ней. – Вы не ушиблись?
– Ох, о-о-ох…. – эротично стонет как во взрослых фильмах определенного содержания нахалка. – Ах…
Муж поднимает ее, но оказывается, что Амалия у нас стоять на ногах не может.
– Коленка… ой, не могу… – повисает на моем муже. Прямо вся такая беспомощная, раненая…
Висит на Зауре, одна нога короче другой – шпилька реально сантиметров пятнадцать, я вообще не понимаю, как на таких ходить можно. И еще больше не понимаю, зачем такую обувь надевать, когда знаешь, что поедешь на стройку?!
Висит на нем – уже всего облапала – и за шею, и за грудь, и за бицепсы… и рубашку его белоснежную, лично мной глаженную помадой своей ярко-красной заляпала! В глазах столько торжества и победы, что не передать. Один только мой муженек, супер-мен хренов не замечает ее скрытого ликования.
Я же на ее колене, ни ушиба, ни
