невыносим.
Томас продолжил рассказывать о контуарском празднике, танцах, фейерверках, музыке, и я с удовольствием слушала его, наблюдая, как горят его глаза. Сама я никогда не выезжала за пределы дворцовых окрестностей, разве что была один или два раза в ближайшем городе, но очень давно…
Подлунное королевство считалось среди соседей диким лесом, и так оно, наверное, и было. Все, что я слышала о других странах, казалось невероятным, и я мечтала побывать там – пусть даже только слушая чьи-то рассказы.
Мы засиделись в саду до темноты, Томас болтал без умолку, должно быть, так на него подействовало вино, но мне даже нравилось видеть его таким расслабленным. Он проводил меня до спальни и пожелал спокойных снов, тронув на прощание мои пальцы. Я улыбнулась и, пожелав ему доброй ночи, закрыла за собой дверь.
Только когда я села у столика, чтобы причесаться на ночь, и стала вспоминать прошедший день, я поняла, что на самом деле случилось, и это осознание обрушилось на меня, как ведро воды. Я застыла перед зеркалом, уставившись сквозь свое отражение, а рука с расческой замерла в воздухе.
Томас дотронулся до меня. Он смог это сделать так легко и естественно, что я даже не обратила на это внимания… Проклятия больше нет.
Если оно вообще когда-то и было – подумалось мне. Такая жестокая шутка вполне в духе Эдвина.
Существовало оно или нет, теперь Томасу ничто не грозит, и он это знает. И что это значит? Теперь он ждет от меня чего-то?
Его сегодняшнее веселье и мрачное состояние, в котором пребывал Эдвин, прикосновение… можно ли все это объяснить чем-то, что произошло между ними двумя? Тем, во что они, по-видимому, не собирались меня посвящать, хотя дело касалось меня напрямую…
Целый круговорот предположений обрушился на мою голову, в одни я почти верила, от других хотелось бежать. Ложась спать, я испытывала смешанные чувства, взгляд то и дело возвращался к руке, как будто в месте, которого коснулся принц, могла появиться надпись, где говорилось бы, что мне делать дальше.
На следующий день мне предстояло заниматься с Эдвином, но с самого утра все валилось из рук, а к вечеру я была сама не своя.
– Да что с тобой сегодня?! – возмутился колдун, когда я спалила один из редких ингредиентов – уже во второй раз. Такой корешок оставался всего один, и страшно представить, куда нужно было забраться, чтобы достать новый такой. – Я думал, ты уже научилась чувствовать, что делаешь, но, похоже, это не так!
Я вжала голову в плечи и зажмурилась: это было невыносимо. Напряжение, которое я испытывала весь день, дошло до пика, Эдвин выходил из себя, я сама злилась… и еще надо мной нависало его лицо, в точности как у Томаса, который никогда не стал бы на меня так кричать…
– Я не могу больше! – воскликнула я, взмахнув руками и зажмуриваясь. – Я устала! Мне нужно отдохнуть. Продолжим как-нибудь позже…
Я развернулась и пошла прочь из кухни, но колдун схватил меня за руку и развернул к себе. Мне хотелось
