школы милиции. Парк собственно никогда не был парком в узком смысле слова. Там никогда не высаживали деревьев, кустарников или чего бы ни было еще. Просто когда завод Химконцентратов в конце пятидесятых годов застраивал улицу Богдана Хмельницкого и Александра Невского – детские сады, школу и 25 медсанчасть и поликлинику расположили к краю соснового леса. С другой стороны было небольшое безымянное озеро в народе получившее название «Вонялка». Когда то в него сливали отходы с завода «Экран», но быстро прекратили, а название прилипло. Постепенно вокруг росли четвертый, пятый и шестой микрорайоны, но лес уже никто не трогал и уже на закате советской власти решили его облагородить. Разбили асфальтированные дорожки, повесили фонари и ближе к трамвайному кольцу построили летние аттракционы и лыжную базу. До озера дело не дошло хотя директор ПО «Север» и громогласно объявлял, что есть планы запустить туда розовые фламинго. Советской власти не стало, директор умер, ну а о редких птицах уже никто не вспоминал. Просто бродили мамы с колясками, отдыхающие с профилактория, ну и больные те, кто пошел на поправку. По выходным парк преображался, народу было хоть отбавляй, а некоторые пребывали навеселе.
Вот и в тот субботний день, было как всегда многолюдно и весело, как вдруг ближе к полуночи двое молодых людей подошли к третьему одетому в форменную одежду. После двух-трех фраз, раздался легкий щелчок и они, не задерживаясь, развернулись и ушли по боковой дорожке в сторону озера. По горячим следам поймать нападавших не удалось. Спустя три дня молодой человек скончался.
Дело вести поручили следователю капитану Родину Олегу Михайловичу. Он был не новичок в розыскном деле. Высокий немного сутуловатый, он не производил особого впечатления, своими физическими данными. Тем не менее, за его долговязой и немного нескладной внешностью, скрывался человек, отличной физической подготовки, мастер спорта по самбо, отличный стрелок, призер городских соревнований по лыжным гонкам и конечно главным увлечением у него был альпинизм. Горы не терпят слабых. Вершины покоряются сильным. Он вспомнил, как месяц назад, во дворе, привел в шок местных пацанов. Они устроили у дома импровизированную спортивную площадку среди старых тополей. Половину весны, подтягивались на турнике, сделанном из старого лома, исправно тягали гирю в 16 кг, до хрипоты спорили, кто чего достиг. И вот как то, возвращаясь со службы, он поинтересовался их успехами. Они наперебой стали демонстрировать свои возросшие возможности. Слушал он, слушал их, и решил тряхнуть стариной, забрался на турник. Пацаны стали с улыбками подмигивать друг другу и считать подтягивания, очевидно не предполагая, что может этот дядька. После пятнадцати подтягиваний лица их поскучнели, а после двадцати пяти, вытянулись в удивленные гримасы, но он и не думал останавливаться, работал спокойно методично как автомат. Цифру сорок он преодолел легко, а потом стал уставать, но решил дойти до пятидесяти и дошел. Пацаны восторженно считали, орали, как будто он шел на олимпийский рекорд.
– Есть полсотни! – сказал он устало, и улыбнулся им.
– Ничего себе!
– Вот это да!
– Класс! – орали они наперебой, потихоньку и вежливо трогая его руки выше локтя. Видимо в их сознании плохо укладывалось, как такие обычные на вид мышцы, так безупречно, и долго могли поднимать его тело.
– Тренируйтесь ребята! Дело хорошее, нужное.
– А вы кто дядя?
– Увлекаюсь альпинизмом немножко.
– А-а-ааа… протянули понимающе ребята.– Тогда ясно.
Дело Родину принесли в понедельник. Ох уж эти понедельники, не зря поется в одной известной песне: «понедельники взять и отменить…». Не успел он толком ознакомиться, как буквально через пару дней, стали настойчиво требовать результатов. Видимо катализатором послужила смерть курсанта. Молодой парень, после службы в армии только начинал свой путь в милиции и вдруг он так нелепо оборвался. Он был не местный, приехал с Улан-Удэ. Здесь жил у дальней родственницы. Прежде в Новосибирске не был. Даже девушки завести не успел. Очевидно, и врагов тоже. Старые обиды отпадали. Но что, же случилось? Перед смертью, Родину удалось немного побеседовать с раненым, пока он был в сознании. Говорил он неразборчиво, тихо, иногда бредил или затихал, пропадал совсем. Врач, немолодой, но в силе мужчина кивал на дверь, предлагая закончить разговор. Он напрягал его пациента, но Родин, просил его подождать еще хотя бы несколько минут задать вопросы которые возможно прольют свет на произошедшие в парке события. Выждав минуту другую, пока курсант наберется сил, он опять осторожно формулировал их, облекая в новую форму. Сведений и зацепок было крайне мало. По словам курсанта, стрелявшие ушли спокойно и даже как-то равнодушно, как будто чувствовали за собой незримую силу. Рассмотреть, как следует напавших на него, он не успел, если дело пойдет на поправку он постарается составить приблизительный словесный портрет или фоторобот, а в таком состоянии ему не до этого. Исходя из показаний курсанта, выстрел был произведен почти бесшумно и он даже
