возненавидеть тех, кого я когда-то боготворила.
На следующий день после моего четырнадцатилетия сотрудники службы безопасности схватили Джея и почти всю его компанию, обвинив в изготовлении и распространении запрещенных веществ. В те два дня, что велось расследование, брат неустанно твердил, что его подставили, но у представителей закона было свое видение ситуации. В итоге Джея и его дружков-преступников отправили за решетку, потому как тяжесть совершенного ими преступления предусматривала именно такую форму наказания.
Мама, любившая Джея больше жизни, не выдержала такого удара и вскоре умерла от сердечного приступа. Так мы с папой остались вдвоем, но по большей части я была предоставлена сама себе. Отец постоянно где-то пропадал. И только через три года он рассказал мне всю правду о случившемся.
Оказалось, что Джей был не так уж невинен, он, следуя за главным заводилой компании, сам того не подозревая, связался с группировкой Органа. Арест мелких сошек, в число которых входил мой брат, повлек за собой огромные убытки криминальной семьи. И конечно же Органа не могли оставить все, как есть, и в считанные часы после приведение приговора в действие отправили своего представителя домой к тому, кто уже не мог возместить ровным счетом ничего, потому как находился на пути в тюрьму. Эту ношу пришлось взвалить на себя не кому иному, как отцу. Легального способа заработать такое количество денег не существовало в принципе, поэтому он связался с контрабандистами, а потом стал охотиться на серых и расплачиваться с Органа обсидиановыми дисками. Группировка использовала их в качестве основного ингредиента для изготовления тех самых веществ, на которых и поймали компашку Джея.
Папа рассказал мне все это, когда узнал, что смертельно болен, и ему оставалось не больше нескольких месяцев, а долг тем временем пребывал в статусе непомерно огромного. В тот же день я выбрала перспективу становления охотницей, а не шлюхой в принадлежавшем Органа борделе, вышла за пограничную стену и впервые испытала на себе весь ужас внешнего мира. Но именно благодаря этому, в итоге я стала той, кем являюсь сейчас.
Постоянные вылазки за пределы Алерта, нахождение на грани опасности, да и вообще тот образ жизни, что я вела на протяжении последних шести лет, несомненно помогут мне выжить, а, возможно, и выбраться из места, в существование которого я перестала верить, еще будучи ребенком. Проблема только в том, что я ничего не знаю о Бастионе и о том, чем на самом деле грозит пребывание там. Честно говоря, мне до сих пор не верится в реальность Бастиона, но стоит признать, что глава службы безопасности Алерта вряд ли бы приговорил нас к ссылке в несуществующее место.
Эти воспоминания и размышления неустанно крутятся в мыслях во время всего полета. Иногда поглядываю на безучастного ко всему Ксандера, но он то ли действительно не замечает ничего вокруг, то ли ему наплевать на происходящее.
Во втором сильно сомневаюсь. Он – представитель
