style="font-size:15px;"> – Нападение было на саму заставу или на пещеру, где укрылся беглец? – переспросил Веклемишев.
– Боевики пытались пробиться через секреты, расположенные на подступах к заставе, – доложил подполковник.
– Пещера, где засел беглец, на каком удалении от постов пограничников?
– Примерно в полутора километрах, – сообщил пограничник.
– Днем к пещере боевикам не подобраться, подступы хорошо просматриваются и простреливаются стрелковым оружием и минометами.
– Я думал, что дело хреновое, а оно, похоже, – очень хреновое, – после раздумий подытожил полученную информацию Веклемишев. – Серьезный клубочек запутывается вокруг Дагаева. Кто-то очень сильно не желает, чтобы мы узнали, что он нам хочет сообщить. Возможно, я ошибаюсь, но общую картину произошедшего можно нарисовать примерно так: пограничники отсекли Дагаева от боевиков, положили четверых, трое ушли. Видимо, эта троица, не зная, что преследуемый укрылся в пещере, вечером предприняла попытку проникнуть на заставу, чтобы попытаться отбить его, но получила отпор и скрылась в горах. Без сомнения, о подробностях неудачного преследования было доложено старшим командирам на той стороне Кавказа. Ночь прошла спокойно, так как о Дагаеве у боевиков не было никакой информации, как и сил, чтобы напасть на заставу. А вот к утру, даю голову на отсечение, такие сведения появились. Естественно, быстро сгруппироваться, чтобы отбить Мусу у пограничников, времени у боевиков было очень мало, а вот помешать с ним встретиться московскому гостю, то есть мне, возможность нашли. До утра пометались, не ведая о реальном положении дел, а потом подняли по отработанному варианту местное население на манифестацию, перекрыв движение по единственной дороге.
– А как у них могла появиться информация о вашем прибытии? – кинул косой взгляд на Вадима сидевший рядом Стоянов. – Об этом знали только мы и пограничники.
– Вероятнее всего, где-то произошла утечка информации, – поморщился Веклемишев. – Похоже, сведения, которые хочет мне сообщить Дагаев, настолько серьезные, что сепаратистами были подняты все возможные связи на любых уровнях, в том числе и московском, и задействованы «кроты» – рабочие и законсервированные. Это мои предположения, но, думаю, следует исходить из самого поганого хода развития событий.
– Вот ведь с-суки! – выразил общее мнение Димитр.
– Из всего этого можно сделать вывод, что боевиками будут приняты все меры, чтобы не дать мне встретиться с Мусой и благополучно вернуться в Москву.
– Оптимистический прогноз, товарищ полковник, – хмыкнул Стоянов. – Можно сказать, жизнеутверждающий.
– Верно мыслите, товарищ, – согласился с ним Веклемишев.
– И то, что к нам еще не проявлено достаточного внимания, означает, что не все ходы эти ребята прослеживают. Да и погода помогает, не дает действовать по накатанному, сбивает со следа. Но, думаю, неприятности, причем крупные, – дело ближайших часов,
