Ибрагим-сан, но федеральные службы не занимаются охраной частных лиц.
– За десять миллиардов?
Цифра произвела впечатление, и толстяк с сигарой завистливо вздохнул:
– Я вот не могу себе позволить тратить на телохранителей половину годового дохода. Это слишком расточительно.
– Ах, Райво, вы эти деньги тратите на певичек из провинциальных мюзик-холлов.
– Это совсем другое дело, Ибрагим-сан. Меценатство нынче в моде, вот и приходится соответствовать.
– Чистый альтруизм, да? – рассмеялся господин с моноклем. – Если только он, то искренне сочувствую.
Мистер Райво обиделся и возмущённо возразил:
– Я ещё кое-что могу, уважаемый Ибрагим-сан. Молодость, конечно, ушла безвозвратно, но… Вы понимаете, да?
– Да, молодость… А что в той молодости? – сделал неожиданный вывод толстяк с моноклем. – В воспоминаниях она хороша, а на самом деле от неё одни только огорчения и неприятности. Бестолковая учёба в престижном колледже, постоянная нехватка денег, граничащая с нищетой. Разве можно было прожить на пятьдесят тысяч кредитов в месяц? То ли дело сейчас!
– Сейчас лучше, – согласился мистер Райво. – Только гораздо реже.
– Это вы о чём?
– Да сразу обо всём. Мы свои капиталы сами зарабатывали, а нынешней молодёжи состояния достаются без малейших усилий практически даром. Вы когда заработали свой первый миллиард?
– В двадцать лет я получил наследство.
– Вот! А до этого времени вы работали не покладая рук. Вы посмотрите на племянника Мэтью Кукаревича – разве можно в таком возрасте иметь лично заработанные миллиарды?
– Честно сказать, я совсем не разбираюсь в енотах и не могу определять их возраст.
– Это элементарно! Лишь юнцы способны на такую глупость, как генетическая коррекция. Не удивлюсь, если вместо мозгов у него миска с попкорном.
– Но десять миллиардов убеждают нас в обратном.
– Вы думаете? Меня, например, они не убеждают, а очень сильно расстраивают.
– Из-за того, что не ваши?
– Именно.
– Так исправьте несправедливость.
– Каким образом?
– В колледже, помнится, вы славились как непревзойдённый игрок в покер. Неужели знаменитая колода с девятью тузами и шестью джокерами пылится где-нибудь в дальнем ящике?
– Вы мне льстите, право слово. Но если не откажетесь помочь, то я готов тряхнуть стариной. Предложите юноше пару-тройку партий или мне самому?
– Без разницы. А как будем делить выигрыш, честно или поровну?
– Предлагаю поделить пополам.
– Согласен!
На следующий день енот проснулся от сильного толчка в бок и требовательного голоса Онодэры-сэнсэя:
– Гоша,
