часов их отрабатываю. Для начала этого хватает, а дальше будет больше, ибо тело у меня молодое, реакции хорошие, крови я не боюсь, в дурацком чистоплюйстве не замечен, ударить в спину врага не постесняюсь, и впереди у меня целая жизнь…
В это время Рацлав поёжился, плотнее закутался в плащ, кинул взгляд на восток, где над лесом уже показался краешек солнечного диска и, прерывая мои размышления, спросил:
– Вадим, когда выходим?
Непривычные слова не сразу дошли до меня, к языку тяжело привыкать. Но суть я понял и медленно, чтобы старик в свою очередь понял меня, ответил:
– Через полчаса.
– А что такое полчаса?
И как объяснить, что значит тридцать минут? Не знаю. Поэтому я кивнул на солнце:
– Как только светило полностью над лесом взойдёт.
Рацлав медленно покачал головой:
– Всё же странный ты человек, Вадим. Язык понимаешь плохо, но усваиваешь его очень быстро. С оружием обращаться не умеешь, а меч имеешь очень дорогой. О местных нравах и обычаях почти ничего не знаешь. На теле носишь символ язычников, но обрядов не соблюдаешь и духов не чтишь. Вид у тебя, когда мы встретились, был как у дикаря, а тело нежное, белое и без старых шрамов, словно ты из очень благородной семьи и за тобой всю жизнь присматривали воспитатели и няньки. Однако, что более всего необычно, это твой житейский опыт. Неоткуда ему взяться, но он есть. Скоро мы расстанемся, так, может, расскажешь, кто ты и откуда?
– Поверь, Рацлав, не надо тебе этого знать. Я ведь не спрашиваю, кого ты подозреваешь в организации налёта на поместье князя Вартислава. Поэтому прими на веру то, что было сказано ранее. Я Вадим из рода Соколов, торговый гость из Киева. Плыл с товарищами по Одре, лодка перевернулась, и выбрался я один, с мечом и нательным знаком. Шёл по берегу, увидел разбойников и спас тебя. Вот и всё.
– Как знаешь, Вадим, – вздохнул старик. – Не хочешь говорить – не надо.
Сленза замолчал, а я спросил у него:
– Куда ты теперь пойдёшь, старый?
– Сначала к землям вильцев выйду, здесь недалеко. Там куплю повозку и двинусь в Барлин, а оттуда в Бранибор. В тех краях у меня дальняя родня есть, и если ты меня не обманешь и добычей поделишься, то я к ним не пустой приеду.
– Барлин – это Берлин, а Бранибор – Бранденбург? – уточнил я.
– Да, по-новому так, – подтвердил Рацлав. – А ты не передумал в Щецин плыть?
– Нет. Мне к морю надо, а самый лучший путь через Щецин.
– Это да. Но делай всё так, как я тебе сказал. Лодку брось перед городом и за стены пешком входи. Пошлину заплатишь и сразу в речной порт, там спросишь, какой корабль идёт на север, сговоришься с хозяином и плыви хоть до Волина, хоть до Дымино, хоть до Волегоща. По суше к морю не иди, на дорогах сейчас неспокойно. Лучше заплати мореходам, так надёжней будет, но не переплачивай,
