не по себе, сейчас он был готов многим пожертвовать, лишь бы она дышала нормально, а не вот так, будто брошенный в угол маленький ребёнок.
Воздух разрезал автомобильный гудок. Снизу, на дороге, один водитель признался другому в том, что совершил ошибку, отшпёхав его маму и сотворив такое чудо. Но Андрей всего этого не слышал, он был сосредоточен на Лизе и следил за каждым её движением.
– Позволь мне тебе кое-что сказать. Только, пожалуйста, дай мне это сделать перед тем, как ты прыгнешь. Хорошо?
Она кивнула, он продолжил:
– Я тебе наврал, когда сказал, что пришёл сюда погулять по крышам. Я… я хочу сделать то же, что и ты.
Молчание. Долгое молчание. За свои семнадцать лет Андрей никому так долго не смотрел в глаза. Да, сейчас он видел и огни города, и очертания крыш, и темноту неба, и белые точки на нём, именуемые звёздами, но весь мир стремился к этим двум блестящим глазам и этим двум глубоким безднам, очерченным яркими обручами. Больше минуты Лиза смотрела на него, то поджимая, то разжимая губы, больше минуты он пробыл в ожидании и только потом услышал:
– Почему ты выбрал крышу?
– Ну… – На миг Андрей увёл глаза. – Я решил напоследок посмотреть на Питер, полюбоваться им, насладиться его красотой. Если уж заканчивать жизнь, последние минуты надо сделать приятными. Мне вообще нравится гулять по крышам. Я часто здесь бываю.
– Я тоже, – совсем лёгкая улыбка. При её виде что-то тронуло сердце. – Я тоже часто здесь бываю.
– Мы раньше не встречались.
– Ну, вот и встретились, – улыбка чуть шире. Что-то сильнее тронуло сердце.
Рядом с самым центром города, под петербургским небом, прославившимся своими низкими облаками, во власти прохладного ночного ветра находились парень и девушка, незнакомые друг с другом, но стремящиеся к одной цели. Прямо под ними свою жизнь сейчас жили десятки, сотни людей: кто-то смеялся, смотря по телевизору любимое шоу; кто-то готовился к экзаменам; кто-то поздравлял детей с днём рождения после тяжёлого рабочего дня; кто-то принимал горячую ванну и перечитывал любимую книгу; кто-то писал свою книгу; кто-то занимался любовью и предавался нежности, позабыв обо всё на свете. И над каждым из этих людей стояли друг напротив друга парень и девушка – оба с заплаканными глазами, оба потерянные, каждый из них смотрел на другого и не видел ничего, кроме чужих глаз.
Наконец Лиза сказала:
– Ладно, давай сделаем это вместе.
Андрей начал подходить к краю крыши, чуть ускорив шаг – он теперь не медлил, потому что в этом не было необходимости. Сейчас они полетят вниз, навстречу смерти, и последним, что они увидят, окажется асфальт. Эти две с половиной секунды станут последними в их жизни, станут квинтэссенцией всех их достижений, неудач, всех побед и поражений, в этих двух с половиной секундах промелькнёт всё, что видели глаза, что слышали уши, что ощущала кожа, что говорили губы, что чувствовало сердце, что хранил в себе разум. Вот он – конец. И просто прекрасно, что его можно встретить не одному.
Андрей
