висишь на люстре на колготках, так что я отменила Бобби и прибежала к тебе.
– На люстре? Серьезно? Кэр, это как-то перебор, не считаешь? – гнусаво ответила я.
– Если только немного.
– Короче говоря, мы расстались, все кончено, тут больше нечего сказать, не считая того, что он самовлюбленный красавчик, который бегает за каждой юбкой, а пока мы были вместе он трахал каких-то дряней, не проводил со мной время из-за своих тренировок и постоянно выносил мне мозг по телефону, требуя признаний в любви. Наверно это все. Хватит подробностей? – выговорилась, наконец, я на одном дыхании и из глаз снова брызнули слезы.
– Так странно, а со стороны вы казались отличной парой, мы с Бобби даже ссорились из-за этого, если честно, – призналась Кэр. – А по поводу юбок, ты же знала с кем начинала встречаться. Его репутация следует впереди него. Кобель и всегда таким будет, – поцеловала меня в макушку Кэр и обняла меня.
– Но он был моим кобелем, а теперь он хочет остаться друзьями. Представляешь! Какие еще друзья, я ви-ви-деть его больше не хочу. Пусть дружит со своими шлюхами, – закончила я, заикаясь.
– Давай больше не будем говорить о Джордже, давай поговорим обо мне, – подвела итог Кэр.
– Ты в своем репертуаре, невыносимая, – засмеялась я.
Мы просто лежали, поедая шоколадное мороженое за обсуждением Джорджа и Бобби.
– Так, я уже вся покрыта подробностями ваших отношений с Джорджем, поэтому нам надо прогуляться. Как думаешь? – настаивала Кэр, уже вставая с кровати. – Все делается к лучшему, Ева.
– Легче от этого мне не стало, Кэр. Куда я пойду, у меня из-за фонтанов слез глаз даже не видно. Я лучше побуду дома и завтра буду в порядке.
– Нет, – ответила она.
– В смысле…
– Нет. Мы выходим через двадцать минут. Собирайся.
Мы провели вечер с пивом у Софии, которая хоть и заметила мои красные глаза, но тактично промолчала.
Глава 8. Автоповтор.
Разрыв не всегда означает конец, а часто бывает ступенькой для восхождения.
Эрих Мария Ремарк «Станция на горизонте»
18 марта 2004г.
Больше не будет Джорджа, улыбающегося от моих шуток, больше не будет нежных прикосновений рук, убирающих пряди волос, больше не будет страстных и долгих прощаний около дома, больше никто не будет с таким чувством называть меня деткой.
С этими мыслями я выдохнула и продолжила жить с нового дня. Это оказалось не так сложно, если никто не упоминал при мне бывшего в светском разговоре.
Вечером мы договорились встретиться у Софии под предлогом написания докладов по истории. Дома после школы, я включила музыку так громко, как только этого позволяли колонки и перепонки, я танцевала, топая ногами, пока через двадцать минут Кэр не напомнила о выходе. Когда я собирала растрепавшиеся волосы в хвост, то телефон снова зазвонил.
– Кэр, сколько можно звонить, у
