без осуждения.
– Я видела тебя вчера, мы с Микки вышли практически сразу после вас. Ты не дождалась меня. Сама расскажешь или я отгадаю? – решительно спросила она.
– Сама, – я произнесла практически мертвым голосом.
Я рассказала ей все в деталях и расплакалась.
– Ева, ну что ты натворила. Еще и с Карлосом! – она покачала головой. – Давай сделаем так: Беатрис должна об этом знать, и она узнает, уж поверь, но лучше тебе самой рассказать ей. Неужели ты не знаешь, какие слухи ходят о нем по побережью? – я отрицательно покачала головой. – У Карлоса уже букет ваших девственных цветков, – обнимая меня, заключила Гейл.
Все тело ломило от боли.
– Беатрис я расскажу. А сегодня вечером никуда не пойду, – я всхлипывала.
– Ты что, так нельзя делать! Обязательно нужно идти, – практически вскрикнула она.
По пятницам Коннор устраивал вечеринки, мы всегда были там. Мы с Гейл пришли, когда все уже изрядно выпили. Я взяла пиво и отправилась в сад подальше от любопытных глаз и села на траву. Через пару минут подошла Тина.
– Что и ты вляпалась? – она села рядом, я удивленно посмотрела на нее. – Что, тебя тоже угораздило переспать с ним? – она глотнула пиво. – Поздравляю, у тебя был самый худший первый секс на свете, а за выбор партнера ты еще поплатишься, – она улыбнулась.
– Ты угрожаешь мне?
– Нет, ты что! Ева, я сожалею, что так вышло, правда… Просто я попалась на ту же удочку, как идиотка, но немного раньше, – сказала она, допила остатки пива и ушла, просто ушла без слов.
До меня моментально дошло: вот почему она так странно вела себя, вот почему она меняла поклонников, как перчатки, вот почему не хотела говорить с нами, все встало на свои места. Ей нужны были сторонники или тот, кто мог ее понять.
Я направилась в дом за очередной порцией пива и замерла, когда в полумраке увидела Карлоса с той же однобокой улыбкой. Он мотнул головой в знак приветствия и все! Моментально передо мной возник Коннор, уже изрядно набравшийся, с ухмылкой на худом лице. Он наградил меня одной из гадких шуток из его арсенала, после которых стоило извиняться. Многих они ввергали в ступор, многих заставляли дать пощечину и поэтому девушки не жаловали Коннора вниманием, боясь после расставания его грязного рта.
– Евааа, неужели это ты, прекрасно. У меня тут есть подарок для тебя, малышка или точнее сказать женщина, – он расхохотался. – Он в кладовке, Микки принес, – он подмигнул. – Это простыни, говорят, ты их неплохо запачкала вчера или мне их вывесить? – он произнес это немного тише, но достаточно, чтобы люди слышали.
Я бы хотела, чтобы земля разверзлась, а я провалилась подальше вниз сквозь все круги Данте. «Беги, прячься, скажи хоть что-нибудь, что-нибудь»– пронеслось в голове. Как минимум пять пар глаз уставились на меня, но вокруг, как в блендере крутился смех Коннора и улыбка Карлоса. «Только не плачь, не смей!» – снова мысль.
