Всё это время отец с отсутствующим видом разглядывал узоры на зеленых обоях, но когда речь зашла о деньгах, побледнел и наконец посмотрел на свою дочь. Его глаза округлились, рот приоткрылся, а нижняя челюсть задрожала. Он явно понял, о каких деньгах шла речь, но так и не сказал ничего в свое оправдание. Кира заметила лишь проблеск вины в его тусклых карих глазах и сжимающиеся руки в кулаки.Глеб заявил, что они с Катей заберут Киру в свой город, потому что под одной крышей с отцом она «станет такой же алкашкой и приведет в дом какого-нибудь наркомана, заделавшего ей больного ребенка». Кира хотела ударить его, но Катя сжала ее руку, намекая успокоиться. Видимо, такими жестокими словами Глеб пытался воздействовать на отца. Удивительно, но на следующий день отец подошел к Кире и вместо извинений вдруг попросил помочь ему найти реабилитационный центр. Кира не поверила своим ушам, даже когда он действительно отправился туда и пролечился там три недели.
– Да, дочка? – ответил отец на третий гудок – рекорд для него.
– Как дела? – Кира присела на кровать и начала нервно постукивать ногой по мягкому ковру.
– Сегодня вышел на работу. Было много дел, но я пока бодрячком. Свожу ребят в кафе, – весело отозвался он.
Из реабилитационного центра он вернулся другим человеком, точнее самим собой – таким, каким он был до сокрушительного падения в алкоголизм: заботливым, трудолюбивым, вовлеченным в жизнь своих близких. Кира прожила с «новым» отцом несколько дней, и всё это время она не могла отделаться от ощущения иллюзорности происходящего. Ей казалось, что какой-то пришелец забрал отца для экспериментов, а сам замаскировался под него, чтобы никто не заметил исчезновения. Она даже искала на его спине молнию или следы грима, но ни того ни другого не обнаружила. Глеб был солидарен с ней, а Катя призывала их радоваться достигнутым отцом успехам.
– Куда пойдете? – Кира закинула ногу на ногу и легла на кровать.
– В твое кафе. Проверим, как там идут дела без тебя, – отец тихо рассмеялся.
«Ну точно пришелец», – промелькнула мысль в ее голове. Маленький клубок радости и ниточка спокойствия всколыхнулись в ней, но она разодрала их на кусочки, не позволив им усыплять ее бдительность. Удар, о котором не подозреваешь, ранит больнее ожидаемого выпада.
– Дочка, а как ты сама? Куда сегодня ходила?
Кира вскочила с кровати и подошла к окну. Она оперлась локтями о прохладный подоконник и кратко пересказала отцу о Петергофе.
– Как интересно! – с преувеличенным восторгом отозвался он. – Дочь, а ты говоришь «мы». Получается, ты там с кем-то познакомилась?
– Да, у меня появился… э… друг, – после насыщенного дня вместе Кира уже не могла называть Женю просто одногруппником. Он казался ей кем-то между хорошим знакомым и приятелем.
– Друг? – она уловила в голосе отца тревожно-заинтересованные нотки. – То есть это мужчина?
– Ну
