лично нацепил им на руки вместо “Роллексов”.
– Через полтора часа отходит наш катафалк, – в раздумье сели они на бордюр, положив перед собой спутниковую тарелку.
Жалостно оглядев их, проходившая мимо старушка бросила на дно антенны несколько металлических рублей. Ничего не понимая, агенты поглядели ей вслед. Затем другая женщина, порывшись в кошельке, тоже кинула в крышку несколько монет. Через полчаса дно тарелки было усеяно мелочью. А какой-то мордастый парень, остановив рядом с ними “мерседес”, протянул им приличную пачку соток.
– Помяните моего кореша, мужики, – смахнув слезу, умчался прочь. Другой автомобилист на простых “жигулях” отвез их на автовокзал, взяв из пачки пять бумажек.
– Все-таки русские – странный народ! – стоя в “пирожковой”, которую клиенты называли “рыгаловкой”, и уплетая беляши с чаем, рассуждали агенты. – То все отнимут, то вдруг деньгами поделятся…
Ровно в пять часов чумазый водила помчал их в Шалопутовку. Вылезая через час из пыльного автобуса, агенты увидели, как из маленькой облезлой машины двое мужиков вытаскивали третьего, который, даже вытолкнутый в свободное пространство, так и не сумел распрямиться, оставшись стоять на четвереньках.
Они не знали, что целых три часа испытуемый мучился в “запорожце”, пока водитель, чтоб хапнуть пожирнее бабок, два раза провез его через Гадюкино и три раза через Чекушкинск, доставив, наконец, полумертвого, в Шалопутовку.
Снизу вверх, стоя на четырех мослах, глядел полуметровый Джонни на автобус “Тарасов – Шалопутовка” и мрачно скрежетал зубами, а по щеке его катилась скупая мужская слеза.
– Што шлучилощь, шинок? – подковыляла к нему тоже скрюченная в дугу, примерно его нового роста бабулька с батожком, с рюкзачком на горбу и в цветастом платочке.
– Тоурист! – указал пальцем на друга Джинн.
– Ту-у-ришт! Ш горы видать рашшибщи? – пожалела скомканного быка старушка. – Далёко в поход оне таперя не ходок! – сделала бабка правильный вывод. – А вот моя ижба нашупротив штоит… Милошти прошу отдохнуть, – поклонилась она гостям.
Агенты, дабы не терять драгоценное время, взяв на базе страховочный пояс и когти для лазанья по столбам, что случайно нашлись под столом, направились подключать спутниковую тарелку – пора было выходить на связь.
– Давай, Билл, надевай когти и лезь на столб, все равно в передатчике ничего не волочешь, – поделил обязанности Джек.
Тяжело вздохнув и перекрестившись, Билл полез на свою голгофу, таща в зубах провод. Его приятель в это время, определив по компасу части света, устанавливал тарелку штырем в сторону Америки.
Агенты потом долго ничего не помнили, но проезжавший на скрипучем велосипеде из Гадюкино дядька Кузьма рассказывал вечером односельчанам, что с интересом наблюдал, как двух электриков, видать, из Чекушкинска – не нашенских, охрененно екнуло током.
– Стали черные, как головешки, – делился впечатлениями под
