я когда-нибудь, какой национальности этот загадочный человек, отрекшийся от родины? Что пробудило в нем такую ненависть к человечеству – ненависть, которая, возможно, жаждала страшной мести? Был ли он одним из тех никому не известных ученых, кого Консель называл «обиженными гениями», – своего рода Галилеем наших дней? Или одним из деятелей науки вроде американца Мори[78], чью карьеру разрушила политическая революция? Пока я мог только гадать. Со мной, случайно оказавшимся на борту незнакомцем, он вел себя холодно, но вполне любезно. Вот только ни разу не пожал протянутую ему руку. Как и не протянул мне свою.
Целый час я предавался размышлениям, пытаясь разгадать так взволновавшую меня тайну этого человека. Затем взгляд мой упал на огромную карту полушарий, разложенную на столе, и я поставил палец на ту самую точку, где пересекались замеренные сегодня значения долготы и широты.
У океана, как и у континентов, есть свои реки. Это особые течения, имеющие собственные температуру и цвет; самое крупное из них известно под именем «Гольфстрим». Наукой установлено местонахождение пяти главных течений планеты: первое – на севере Атлантики, второе – на юге Атлантики, третье – на севере Тихого океана, четвертое – на юге Тихого океана, и пятое – на юге Индийского океана. Можно даже предположить, что давным-давно на севере Индийского океана существовало шестое течение, когда Каспийское и Аральское моря были объединены с крупными озерами Азии в единое водное пространство.
Через точку, которую я отметил пальцем, проходило течение Куросио, что в переводе с японского означает «черная река». Оно берет начало в Бенгальском заливе, где нагревается под отвесными лучами тропического солнца, затем пересекает Малаккский пролив, огибает побережье Азии и доходит до Алеутских островов на севере Тихого океана, мимоходом подхватывая и увлекая за собой стволы камфорных деревьев и другие образцы местной фауны; его теплый поток цвета индиго резко выделяется на сером фоне холодных океанских волн. Именно по этому течению нам и предстояло плыть. Я прослеживал путь Куросио, представляя, как оно теряется на бескрайних тихоокеанских просторах, когда на пороге салона появились Нед с Конселем.
Мои верные спутники замерли от изумления при виде всех этих сокровищ.
– Где мы? – воскликнул канадец. – В одном из квебекских музеев?
– С позволения господина, – заметил Консель, – я бы скорее сравнил это место с особняком Соммерара[79]!
– Друзья мои! – сказал я, жестом приглашая их войти. – Вы не в Канаде и не во Франции, а на борту «Наутилуса», в пятидесяти метрах под уровнем моря.
– Раз уж господин так говорит, приходится верить, – ответил Консель. – Однако, признаться, этот салон может изумить даже такого фламандца, как я.
– Что ж, любуйся, мой друг! Здесь найдется немало интересного для знатока классификации!
Уговаривать Конселя не было надобности. Славный малый уже склонился
Мэтью Мори (1807–1873) – американский морской офицер, астроном, историк, океанограф, метеоролог, картограф, геолог, а также автор научных публикаций и преподаватель. Прозван «разведчиком моря».
Александр дю Соммерар (1779–1842) – французский археолог и коллекционер произведений искусства Средних веков и Ренессанса, основатель парижского музея Клюни.
