тоже, наверное, мечтают закончить жизнь самоубийством, но пашут… Деньги ведь нужны, а этом случае можно и прогнуться, иначе ни один бог не простит, что ты скончался от гордости… Хотя здесь я сам себе противоречу, но… Все, что меня не убивает, делает сильнее… Какой же я дибил… Что я несу…», – Дима вяло просмотрел сумасшедшие мысли и с ужасом зажмурился в ожидании удара, ибо черт приподнялся на кончиках копыт, словно балерина и выгнулся колесом, набирая силу для богатырского удара.
Рогатый собирался рубануть по правой половинке и так искалеченной руки, по крайней мере, оранжевые глаза целились именно туда и… Мгновение звучал свист летящего с огромной силой и скоростью раскаленного лезвия, желудок парня замерз, а горло перехватило спазмом ожидания неизбежной БОЛИ… Раздался сильный удар, дернувший все тело, после чего нервные окончания вкупе с обонянием воспроизвели картину повреждений, приплюсовав к ней запах паленого мяса, подаривший более яркую палитру кисти художника, зовущегося воображением.
Ввиду того, что нервы не умеют передавать происходящее с организмом через визуальные образы из-за их частичной непонятности, а для многих просто нежелания видеть, то они создавались с учетом особенностей каждого. Слово «каждого» означает даже имбецила, что котят на морозе жрать любит.
Любое живое существо моментально забудет про сломанную, однако не болящую руку, так как она не беспокоит, поэтому нервные окончания являются самим совершенством. Они описывают картину раны настолько идеально, что любой живой и чувствующий сразу же обращает внимание на полученные повреждения, начиная заниматься успокоением этих маленьких, вопящих во всю глотку засранцев. Единственный их минус в том, что они тормозят, правда, недолго. Всего пару секунд.
Тупого, дернувшего все тело удара Дмитрий не видел, однако воспроизвел картину происходящего спустя те самые две секунды. Только-только успокоившаяся боль в руке вновь заиграла во всю мощь, причем в том же месте, а запах подгоревшего мяса и вовсе заставил плакать, дорисовав картину неаккуратной поджарки.
«Да, как он это сделал!!?», – задергался на пыточном столе мальчишка, заливаясь слезами и с новой силой стоная в сорванное горло.
Происходящее невозможно описать, ведь мало, кто представляет боль из отрубленной в районе локтя, мгновенно прижженной руки, ну, а Дима, как и некоторое время назад гонял воздух ненамного более коротким обрубком, с силой ударяясь ногами с рукой о ржавые кандалы. Черт же довольно цокал туда-обратно вдоль стола и ловко крутил слегка остывшим мачете, азартно щуря оранжевые глаза.
Остро-заточенный огромный нож в умелых волосатых лапах, отрубил ту самую разлохмаченную часть руки с кусочком торчащей кости, превратив уродливый обрубок в аккуратный срез. И непонятно, чем являлось произошедшее, частью пытки или просто попыткой добавить красоты грязной работе. Находят же
