их воли.
***
– И как я могу это сделать, сидя в тюрьме, без магии? – вопрошала я у них, придя в себя от воспоминаний и боли в голове, за которую я сейчас держалась обеими руками, пережидая откат от божественного подарка.
Но тут они меня благословили еще раз, дав воспоминания той женщины.
– Да больно же! – закричала я и рухнула в обморок.
– Это какое-то извращение… – я лежала на каменном полу и смотрела на потолок.
Судя по темноте в башне, уже был вечер, и довольно-таки холодно. Пришла в себя опять с больной головой, с трудом заставила тело сесть, а потом и встать, чтобы перелечь на кровать. Тишина вокруг. Кажется, меня сегодня не навестят и, возможно, не покормят. А значит, надо просто лечь спать…
Но я зря совсем плохо подумала о тюремщике. На лестнице загрохотали шаги, засов со скрипом сдвинулся, и дверь открылась…
На пороге, держа в руках свечу, стоял тощий мужичок, сгорбленный от старости.
– Жива хоть? – уточнил он, прежде чем войти.
– Не дождешься… – пошевелилась я и села.
– Тогда ешь, – прошел по башне, поставил миску на стол, зажег мою свечу от своей и двинулся на выход.
Я дождалась, когда тюремщик закроет дверь и спустится, это было понятно по его шаркающим шагам. Он с трудом передвигал ногами. Только тогда я села за стол. Взяла ложку и принюхалась к вареву. Каша, даже на бульоне, хоть и без мяса. Сунула в рот ложку – вполне съедобна. Краюха хлеба оказалась суховата, но и она пришлась по душе.
Запив еду водой, я вернулась в кровать. Скрутилась калачиком и, закрыв глаза, прислушалась к себе. Магические токи с трудом пробивали путь, но все же двигались в теле. День-два, и магия вернется ко мне в объеме, способном мне помочь… Ну или в максимально возможном, который примет это тело. Мне ее нужно не так много, чтобы призвать свою книгу и фамильяра. Вот они-то мне и помогут получить все оставшееся…
Но на то, чтобы просто зажечь свечу магической искрой, ушло два дня…
– Как же тяжело без магии… И холодно! – куталась я в огрызок одеяла.
Сил было мало, и хотелось элементарного тепла, чтобы согреться. Решила попробовать уговорить охрану освободить меня…
– Жива? – все тот же вопрос меня уже откровенно раздражал.
– Нет. Выпусти меня отсюда, холодно, я замерзаю… – проскрипела я простуженным голосом.
– Куда же выпущу… накажут, – сторож прошаркал ботинками по каменному полу.
– Кто? Хозяин? Который десять лет тебе не платит? – фыркнула я, и, встав, пошла к дверям.
– Куда! – старик попытался быстро вернуться, чтобы перегородить мне путь.
– Туда! – спокойно вышла, и, придерживаясь за стенку, спустилась по винтовой лестнице.
– Сбежишь? – «догнал» меня старик.
– Куда и как? Посмотри на меня! Просто хочу тепла!
– Действительно, куда. Иди на кухню, – буркнул он, и, обогнув
