style="font-size:15px;"> – Если местный, найду, – бросила уже на выходе Нина и сбежала по ступенькам в сад.
«Вчера стал свидетелем занятной сценки. Заснул после обеда в садовой беседке и случайно услышал объяснение в любви. Учитель рисования Васильчиков, я писал тебе о нем, оказывается, влюблен в мою невесту. Каково? Он на коленях просил ее убежать с ним. А дурочка Анеля, совсем еще дитя, и смеялась, и плакала, и утешала его. Так мило. Даже жалко стало их».
Файлы картин Васильчикова, вместе с его краткой биографией, пришли от Нины на почту через несколько дней. В основном пейзажи. Художник любил писать закаты в багровых тонах. Несколько портретов помещичьих семейств. Данила лениво листал фотографии, снятые Ниной в какой-то маленькой галерее. Прав князь, неплохой живописец был этот Иван Дмитриевич. Вот эта рыжая девушка в белом очень удачная работа. Нина сняла картину крупно, практически обрезав фон, оставив лишь лицо и часть фигуры. Юная модель, почти девочка, застенчиво улыбалась. На груди камея. Какой-то ярко-красный камень, практически алый, с алмазным блеском, прекрасно оттененный серебром отделки. Данила наехал, увеличивая изображение, и четко увидел тот самый рисунок, что был и на камее куклы, – фигурку с головой-петлей.
Ну конечно! Данила постучал себя по голове. Болван. Это же «Узел Изиды». Как сразу не сообразил.
– Как бы ты сообразил, если увидел его на черном камне? – утешительно буркнул дед. – Ведь этот амулет египтяне делали только из красного камня. А ты бы поскреб чем пандорину-то камею. Сдается мне: не побежалость1 ли там?
Данила метнулся в мастерскую, схватил первое, что острое под руку попалось, – шило и аккуратно, с самого края начал царапать черный камень. Красная полоска появилась сразу.
– Дед, а ведь это киноварь! Прав ты, оксид ртути за эти годы вполне мог появиться, хранили как попало, похоже, куклу. Украшения у нее из такой же алой киновари сделаны, как и на картине. Ты понимаешь, что это значит? Рыжая девчонка на картине – это Анеля Корсак, та самая невеста князя N.N.
– Князь, а подарил невесте не бриллианты и золото – дешевую киноварь да серебро. Отравить замыслил никак?
– Как ты украшениями отравишься? Киноварь ведь не чистая ртуть. Да и не такая уж она и дешевая.
– Не алмаз, однако. А отравиться можно, если носить не снимая да в жару. Но не до смерти, конечно. А вот еще знающие люди говорят, что киноварь очень любили колдуны для разных там обрядов пользовать. Опять же рисуночек у тебя непростой на камее. На браслете он же повторяется?
– Угу. – Данила тоже не мог понять, зачем ювелиру пришла в голову идея изобразить на украшениях для юной девушки древний египетский символ богини Изиды. Красоты никакой. Разве что как оберег? Но где Древний Египет, а где Париж девятнадцатого века?
– Что там твоя колдунья говорила-то про заговор на смерть? – Дед подсел на магическую тему, теперь так просто его не собьешь.
– Нина не колдунья.
– Так она же потомственная ведьма? Сама
Побежалость – окраска тонкого поверхностного окисного слоя минерала, резко отличающаяся от цвета остальной его массы.
