жесткий воротник и сотня мелких пуговичек. Тело тяжелеет, вжимает мое в землю…
Я резко бью ладонями в широкую грудь, выворачиваюсь, одним движением перекатываю инквизитора на спину и седлаю его. Чтобы придавить хоть как-то. И встряхиваю за плечи:
– Я. Хочу. Помочь!
А потом еще парочкой заклинаний припечатываю на всякий случай. Чтобы перестал дергаться.
Не знаю, что помогает. Резкие движения, заклинания или общая его слабость – но мужчина снова теряет сознание.
А я решаю не терять времени.
Оглаживаю руками бок… В смысле даю магии вдоволь напитать целительной прохладой и успокаивающей тьмой ткани и мышцы. А потом закрываю глаза. И позволяю себе заглянуть в Запределье. Ненадолго. Недалеко – на полшажка. Но без этого не притянуть ни голубых льдинок, ни черных сгустков, что будут высасывать жизнь и светлую силу.
Им по рождению положено.
Запределье – плата нашего мира. За магию. Может созданное случайно из излишек сырой силы, магических ошибок и экспериментов, потоков, впитавшихся в землю и растворившихся в воздухе. Ничто не исчезало бесследно.
А может наоборот, оно существовало всегда. Просто не сразу обнаружилось.
В любом случае, Запределье было омутом, в котором пропадали любые магические искры. Могла и жизнь. И его тварями владели все те же инстинкты: выжить, размножиться. Сожрать побольше чужой магии – своей у них не было.
Частички тварей мало чем отличались от них самих, потому и продолжали действовать.
Личная нечисть тоже магией питалась. Но той, что мы отдавали добровольно…
Я вытащила последний сгусток, подула на мешанину на ладони, пробормотав закрепляющее заклинание и ссыпала уже бесполезный и не опасный порошок на землю.
И вздрогнула от раздавшегося рядом:
– Уверена, что его надо было спасать?
– Кыш. Я тебя не призывала.
– Ну да, ну да. А кто по Запределью шастает?
– С каких это пор взгляд вне воспринимается тобой, как призыв?
– С тех пор, как я на привязи много дней.
Последнее прозвучало сварливо и немного обижено. Я вздохнула и скосила взгляд на насупленного Ворона, которого невольно проявила своими действиями. Тот ответил мне независимым и довольно раздраженным взглядом.
Говорят, что характер личной нечисти очень зависит от ведьмы… Если это верно, то мой характер так себе.
– Слишком много людей вокруг, слишком опасно, ты же знаешь, – пояснила, – В Джалгаоне нечисть легко могут спутать с тварью…
– И попытаться уничтожить, как этот, – кивнул он брезгливо на лежащее тело, – Вот и говорю, мне он не нравится. Не надо было спасать.
Я закатила глаза.
– Ты стал слишком злобным. Ведьмы всегда приходили на помощь тем, кто в ней нуждался.
– И чем это закончилось? Или вы просто так бежали из Индаура? – буркнул ворон и повторил, – Он. Мне. Не нравится.
