Куда мне было дальше это терпеть? Он мог и домой за мной попереться, а у меня дети мелкие совсем, им это не надо видеть… Да и потом, когда Доронин был моим преподом, я его уважал. Честный мужик был, всегда по справедливости поступал, таких мало было.
– Он мог измениться, одна просьба с татуировкой чего стоит!
– Не думаю, что он так глобально изменился. Я по глазам видел: нужна ему эта татуировка. Что-то беспокоило его сильно… Не знаю что.
– Вы не спросили?
– Он не сказал. Мы всего один раз этой темы коснулись, он предупредил, что ничего не скажет, и на этом все. Я людям в душу не лезу. Я сделал ему татуировку бесплатно, потому что… стыдно мне было за то, что он до такого состояния дошел. Вроде как лично я ни в чем не виноват, а стыдно!
Катя подозревала, что именно поэтому Шубин и согласился говорить с ней. То, что она похожа на его сестру, и прочая лирика могли иметь какое-то значение, но не принципиальное. Гораздо более важным оказалось то, что он устал держать это в себе, он хотел выговориться, а такую тему с кем попало не обсудишь.
– Мы встречались неделю, татуировка большая, да и время на нее у меня было только после работы, – продолжил мастер. – Материалы я оплачивал из своих средств. Он предлагал, у него были деньги… Не знаю откуда, я в любом случае отказался. Пожалуй, совесть свою так надеялся выкупить… Когда татуировка была закончена, он ушел, больше на связь не выходил. О том, что он мертв, я узнал только от того молодчика, что приходил ко мне вчера.
– Для вас его смерть стала неожиданностью?
– Еще бы! У меня и в мыслях не было, что ему угрожает какая-то опасность. Тайна, связанная с татуировкой… Черт, я уже вообще ничего не понимаю. Я думал, у него какая-нибудь возлюбленная умерла, он ее память почтить хочет, вот и все! А у него вон что на душе творилось… Но раз он не сразу умер после того, как тату была готова, значит, обдумывал это.
– Если он потерял любимую женщину, зачем скрывать это? – удивилась Катя. – Мог бы сразу все вам объяснить!
– Нет, не в его это характере. Ильич, сколько я его помню, всегда со всеми дистанцию держал. С одной стороны, он был из тех колоссов, которых фиг ты из себя выведешь. С другой – у него не было не то что семьи – друзей даже. Он со всеми преподами был одинаково вежлив, но чтоб кого-то в друзья к нему записать… Я б не смог. Так что если бы и появилась у него какая бабенка на склоне лет, свести с ума она его могла однозначно.
– До такой степени, чтоб он все ради нее бросил?
– До такой, что он бы и с жизнью ради нее покончил!
Шубину эта версия, похоже, казалась логичной, Кате – нет. Зачем писать: «Она все еще жива» об уже умершем человеке? Нет, тут должно быть нечто большее…
– Так что ты собираешься делать дальше? – напомнил о себе татуировщик.
Ему она сказала, что была ученицей Доронина, и его смерть не дает ей покоя. Шубин
