иностранцы будут находится в домах местных жителей этот промежуток времени, чтобы было меньше стресса. Коля был рад, что через какое-то время он вернётся на родину, снова увидит родителей и брата, придётся какое-то время посещать психолога после всего случившегося, но это уже мелочи.
Вечером того же дня мальчику дали возможность позвонить родителям, чтобы они приехали в нужный аэропорт в назначенный день.
Глава 2 «И что нам делать?»
Супруги Пожарские только-только восстановили комнату младшего сына, когда им позвонили из посольства и сказали, что нашли их Коленьку в Норвегии в двух километрах от города, что его доставят в Россию к концу недели, а потом дали трубку ему, чтобы мальчик поговорил с родителями. Татьяна места себе не находила и от того ходила из одного угла комнаты в другой.
– И как мы ему скажем? – спросила она мужа раз эдак третий за последние полчаса.
– Не знаю, – ответил ей муж.
– Ты ничего не знаешь, – огрызнулась Татьяна на мужа.
– А я виноват, что именно ты предложила и реализовала идею об выселении старшего, чтобы тот вернул нам младшего, – напомнил он ей, продолжая читать новости. – Нет. Вот ты теперь сиди, и сама всё придумывай, раз у нас в семье ты мозг.
Татьяна будто не обратила на это внимание и продолжила бормотать себе под нос:
– Неблагодарная скота. Мы ему жизнь, кров, еду, одежду, а он… – периодически она всплёскивала руками, останавливаясь на пару секунд, а потом начинала с самого начала.
– Вот скажи, разве я такая плохая мать, что мой сын отказался от меня в пользу своей учительницы? – спросила она, присаживаясь рядом с мужем.
Мужчина закатил глаза.
– Я не знаю её, так что сказать ничего не могу. Давай лучше вместо рассуждений о причинах такого положения дел, придумаем как сына вернуть.
– И что ты предлагаешь делать? Есть идеи? – возмущённо вскричала Татьяна, вскакивая с дивана и снова началось это её хождение.
– Например, перестать над ним издеваться?
– Издеваться? Ха, да, когда мы над ним издевались?
– А ты не заметила? Он за эти пару месяцев вес набрал. А знаешь почему? Потому что его не посылают на три весёлые советские буквы, когда он приходит голодный на кухню, потому что видите ли, он матерился и курил, хотя он просто мимо прошёл, а учительница даже в деле разбираться не стала. Сразу замечание в дневник.
Татьяна недовольно фыркнула.
– Или отказаться от избиений. Он так хоть на человека стал похож, а не на швабру, которую покрасили в синий и тёмно-фиолетовый и не нацепили на неё огромные тряпки.
– Он сам во всём этом виноват. Мы же с тобой тоже старшие дети, нас так же воспитывали, и вот кем мы стали. А значит, если мы
