партии и правительства. Хотя эти структуры и находились под контролем НСДАП, их участники сохраняли значительную долю самостоятельности в своей работе.
Что же касается армии, то А. Гитлер не считал для партии целесообразным вмешиваться в дела армии, учитывая не совсем благожелательное отношение кадровых военных и аристократов к партийным функционерам. А. Гитлер полагал вполне достаточным, что он сам является верховным руководителем вооружённых сил Германии.
Таким образом, именно противодействием А. Гитлера можно объяснить ограниченность провозглашенной «национальной революции». Получив всю полноту власти, он сам был вынужден тормозить её развитие вширь и вглубь. В немалой степени именно этим объясняется разгром СА во время «Ночи длинных ножей» 30 июня – 1 июля 1934 года и уничтожение их высшего руководства во главе с Э. Ремом, ратовавшего за «вторую революцию», социалистическую по духу7. Левое крыло НСДАП, представленное по большей части членами СА, считало, что его отерли от пользования плодами «национальной революции». Штурмовики надеялись получить соответствующие дивиденды за их роль в победе нацистского движения, но не получив их, стали выказывать свое недовольство и проявлять раздражение, которые могли мало-помалу стать взрывной силой. Они, что называется, совсем отбились от рук, совершенно забыв, что верховным вождем СА являлся сам А. Гитлер. В то же время различные консервативные круги в Германии, чем дальше, тем громче стали выступать против разгула полуанархической стихии штурмовиков, творивших всё, что им заблагорассудится. Был ли заговор высших руководителей СА или нет – это вопрос спорный, нет очевидных доказательств подготовки к каким-либо акциям со стороны Э. Рема и его окружения за исключением некоторых свидетельств8. Ясно лишь то, что на тот момент времени ни о каком «путче Рема» не могло быть и речи. А. Гитлер, уничтожив высшее руководство штурмовиков, наглядно показал всем, кто в доме хозяин. Данная акция продемонстрировала всем, что А. Гитлер готов без суда и следствия физически уничтожить любого, кого посчитает нужным и тем на многие годы вперёд вверг немецкое общество вообще и высокопоставленных лиц в особенности в атмосферу всеобщего страха. В последующие годы, вплоть до событий 20 июля 1944 года, неугодные А. Гитлеру высокопоставленные партийные функционеры и государственные деятели устранялись более тонкими методами и практически без применения репрессий9. Эту атмосферу поддерживало осознание того, что всякий в гитлеровской Германии мог быть в любой момент без суда и следствия отправлен в концентрационный лагерь на неопределённый срок. Именно такую участь разделили после прихода А. Гитлера к власти многие политические деятели из числа социал-демократов и представителей некоторых правых и консервативных партий. Их туда отправляли на некоторый срок в воспитательных целях, тогда как коммунистов и прочих
Во время «Ночи длинных ножей» было уничтожено немало лиц, не имевших к СА и её руководству никакого отношения, в том числе бывший рейхсканцлер Курт фон Шлейхер со своей женой, до декабря 1932 года второй человек в НСДАП Грегор Штрассер, Густав Риттер фон Кар, являвшийся во время «Пивного путча» 1923 года комиссаром Баварии, генерал-майор Фердинанд фон Бредов, секретарь вице-канцлера Франца фон Папена Герберт фон Бозе и спичрайтер Ф. фон Папена Эдгар Юлиус Юнг. Среди убитых были представители самых различных политических партий, офицеры и генералы, депутаты Рейхстага, члены СС и Гитлерюгенда, госслужащие, священники, деятели искусства и т. д.
Например, Вильгельм Кейтель в своих «Размышлениях перед казнью» (Смоленск: «Русич», 2000, с. 69—70) рассказывал о том, что руководитель берлинских штурмовиков Карл Эрнст в июне 1934 года вёл с ним переговоры относительно передачи тайных складов оружия в Берлинском военном округе под охрану СА.
Единственным исключением из этого правила было снятие со своих должностей и арест гауляйтера Южной Вестфалии и Силезии, обер-президента Верхней и Нижней Силезии, статс-секретаря Имперского правительства Йозефа Вагнера, выступавшего против политики захватов А. Гитлера и антицерковной политики М. Бормана.
