в другие места.
Был когда-то в жизни Одонаты один выдающийся случай. Однажды она приглянулась старенькому злому волшебнику. Он был очень надменный и амбициозный, и ему хотелось на старости лет пожить в собственном тихом городке. Да-да, собственном – в самом буквальном смысле. Чтобы жители были его слугами и выполняли его приказы – такие же злые.
Горожанам нечего было противопоставить его волшебству, и будь это место самым обыкновенным, они непременно стали бы слугами этого вредного, но довольно могущественного старикашки. Но Одоната – это Одоната, и всё пошло так же, как и с любым другим нарушителем.
Да, волшебнику удалось построить на высоком утёсе над городом аж целый замок, пусть и совсем небольшой, и даже в нём поселиться. Но любые попытки колдовать в этом месте оканчивались полнейшим крахом. Заклинания либо работали не так, как нужно, либо не работали вообще. В конечном итоге, волшебник разозлился и попытался проклясть и город, и озеро, и весь край Одонаты. Проклятье сработало, только вместо всего остального, оно ударило прямо в его же замок. Сам злобный старик исчез, а полуразрушенный замок так и остался стоять на вершине утёса. Никто к нему не решался приблизиться – не только из страха перед волшебником. Проклятье осталось наложенным на руины замка и было заметно, поскольку образовало вокруг него полупрозрачный чёрно-красный купол. Так они и стоят теперь зловещей достопримечательностью, огороженные от любопытных детишек и приезжих самодельным забором.
К счастью, больше в истории Одонаты никаких приключений не происходило. Она по-прежнему любима многими, включая её гостей.
За время рассказа Ипомеи об Одонате, Друз не проронил ни слова. Он слушал очень внимательно, и хотя всё его представление о внешнем мире сводилось к ближайшему лесу, его воображения хватило на очень даже красочные картины этого места. Гоблинёнок так увлёкся, что совершенно забыл про время. Когда Ипомея замолчала, была глубокая ночь.
– Как бы я хотел хотя бы глазком взглянуть на эту Одонату! – воскликнул Друз.
– Ну, когда-нибудь можно будет там побывать, – улыбнулась Ипомея.
– Может, завтра? – глаза гоблинёнка сияли, он был полон энтузиазма.
– Ну уж нет, – улыбка феи стала более натянутой, – я не хочу пока туда возвращаться. Для меня там слишком шумно. Пожалуй, следующей весной я их навещу. Тогда и ты сможешь увидеть Одонату.
Друза несколько огорчил отказ Ипомеи, но обещание со временем показать ему удивительный город немного его утешило.
– А почему не раньше? – поинтересовался он.
– В сильные холода я крепко сплю, так что раньше весны мы никуда не отправимся.
Друз не знал, чему ему больше поражаться – обещанным феей переменам погоды или тому, что она спит, когда холодно. Ипомее пришлось ему объяснять, что феи, будучи душами растений, на время осени и зимы засыпают вместе с ними. Они не могут бодрствовать,
