шестой»! Ножка точно у Золушки, зато бюст третий, не меньше. Подношение принято, это был лучший вечер.
Восемь раз! Я в себя прямо поверил. Поклялся, что сделаю всё, чтобы у нее точно так же сияли глаза. И что бы так же восхищенно щупала бицепс и трицепс, широчайшие, трапецию, кубики пресса. Она любила смотреть, как я картинно повторяю позы Арнольда, ритмично дергаю мышцы груди. Я же любил в ней уже всё-всё-всё. Идиот.
Сапоги еще ладно, как-нибудь перебьюсь. Но «девятка»? Почему же не яхта или там не дворец? В их фантастичной доступности нет большой разницы. Предел моих мечтаний несколько ниже. Видеосалон в общаге – вот уже сказка. И деньги хорошие, и фильмы со Шварцем, ну разве не рай? Много не надо, я свой уровень знал.
Но Юлька так не считала. Она смотрела дальше и выше. Мотивацию подготовили с типично женским коварством. Мне выдан аванс, который уже не забуду. От мыслей о нем восставало всё естество, тестостерон и гормоны. Мечты, видения, грёзы лишали здорового сна и ясности мысли. И что хуже всего – негативно влияли на набор мышцы. А это ж святое, мое тело – алтарь.
Я сразу понял, что разговор бесполезен. Уперлась, зараза. Как Вакула за красными черевичками теперь должен уехать. Но там помощник хоть был, а наши-то бесы все у бандитов. У них ведь сытнее. Туда как-то звали, только я не пошел. На кой это мне? Живут красиво, задорно, но очень недолго. Дядя Шварц учит совершенно другому.
Досадливо крякнув, я уселся на лавку. В голове Юлькин голос стал тише. Ну вот что в ней такого? Дивные прелести? В институтской качалке тоже бывают. И тем страннее, что мне нужны именно те. В чем их секрет? В форме, весе, объеме? Но таких ведь полно.
Девчонок в пропахшем потом и мускусом зале занималось немного, да и то не всерьез. Скорее показать, а не улучшить фигуру. Дать время как следует ее рассмотреть. Как правило, качались амбициозные парни со здоровым образом жизни и перспективой. По уму, здесь хорошая возможность их подцепить. В ресторанах, понятно, водится рыбка крупнее, но там конкуренция хищниц и потенциальные риски разного рода. А тут все свои, другой контингент, другая среда.
Юлька в ней, как красивая тропическая рыбка в мутном пруду. Ставки задрала, хочет всё сразу и прямо сейчас. Но можно ли ее за это винить? Проблема ж во мне. Не потяну.
– Партеечку? – погремел шахматной доской Анатолий Иваныч. – Что-то ты скис.
– Да можно… – вяло кивнул ему я.
Черноволосый и кучерявый, похожий на античного бога физрук был духом-хранителем нашей качалки. Казалось, он возник вместе с ней, причем сразу таким. Высокий, всегда на улыбке, с предплечьями, как у Папая в диснеевских мультиках, которые я обожал. Ржал на них так, что от хохота давились там уже все. Тупее «Том и Джерри» нет ничего, но как же смешно! Видимо, дно.
Официально Иваныч вел курс тяжелой атлетики, а на деле основал и курировал в институте культ дяди Шварца. Одним из приближенных к Олимпу адептов являлся и я. Знаком особого положения служил ключ от спортзала, который был у меня и
