необоснованно нравится, а вот эта заноза, канарейку которой я сейчас не очень успешно пытаюсь пристегнуть к верхней багажной полке, мне совсем не нравится. Наверняка эта Слоун Стоун чья-то любовница, в противном случае, зачем ей силиконовая грудь и зачем выставлять её напоказ? Она слишком агрессивно пахнет дорогостоящими духами, её острые ногти через один выкрашены в едко-розовый и ментоловый цвета, в ушах у нее болтаются длинные золотые серьги, и обе её сумки брендовые, из последних коллекций. И что мужчины находят в таких вот девицах? Резиновая кукла…
Стоит мне пристегнуть золотую клетку почти над самой головой этой во всех смыслах неприятной мне пассажирки, как меня окликает благозвучный мужской баритон. Обернувшись, я замечаю красивого молодого мужчину, занимающего место под номером четыре. На вид ему лет тридцать, может, чуть больше, его лёгкая небритость ему к лицу, у него большие и очень красивые глаза с зеленцой, и ровные ряды белых зубов – таких мужчин называют породистыми уже только за их внушительные габариты, а этот ещё и красив на лицо.
– Хильда, верно? – привлекательные глаза прочитали моё имя, выгравированное на бейдже, который я пристегнула к своей груди два часа назад, сидя на унитазе и пытаясь собраться с мыслями. – Не могли бы вы принести мне двойной виски?
До старта разнос напитков не положен, но тон этого мужчины так любезен, что вместо того, чтобы наложить запрет, я спрашиваю:
– Какой именно виски вас интересует?
– Чистый.
– Безо льда. Ясно.
Не понимая того, что на одно мгновение я глуповато улыбнулась, словно совсем молодая девушка, я поспешно развернулась и уже спустя три шага оказалась в кухонной зоне, расположенной между кабиной машиниста и бизнес-классом. Надо бы поспешить, ведь ради исполнения этой просьбы я дважды нарушаю установленный порядок: мало того, что позволяю пассажиру пить до старта, так ещё и оставила вход в поезд без присмотра, а ведь посадка ещё не завершилась…
Я открыла самую лучшую бутылку виски, которую приберегла для себя, и щедро налила в гравированный бокал двойную порцию. Надо же, как стараюсь угодить… И дело даже не столько в том, что этот молодой мужчина красив, сколько в том, что он улыбнулся мне доброй улыбкой. Не могу вспомнить, когда в последний раз меня одаривал доброй улыбкой красивый мужчина. От этого даже грустно… Что ж, с мужчинами мне не везло с самого начала моей жизни. Мой отец вёл разгульную жизнь – меня и двух моих сестёр-погодок в одиночку растила мать с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Повзрослев, я пыталась найти среди мужчин полную противоположность своего ветреного родителя. Мне хотелось, чтобы мой избранник всегда был рядом, имел стабильную работу и ни при каких условиях не шлялся неизвестно где. Неудивительно, что со своим будущим мужем я в итоге познакомилась не в каком-нибудь подозрительном баре за сомнительной выпивкой, а в приличном гольф-клубе во время игры в мини-гольф, в котором ему в то время не было равных. Он год учил меня пользоваться
