оказался верным. В ответ он услышал, что «Все вы так, гуляете до последнего, а потом всю ночь сидите, нечего было в игры играть» – и «Давай свой телефон, заряжу».
Федор специально ел помедленнее – чтобы мобильник успел зарядиться как следует. Заодно появилось время составить что-то вроде плана.
Лене надо позвонить. Убедить встретиться. А потом… потом что-нибудь придумать.
Он включил телефон. Пятнадцать неотвеченных и семь эсэмэсок от родителей Лены. Набрал Лену – она сразу сбросила. Потом пришлось сбросить входящий от Лениного папы. Пока набирал эсэмэску, пришлось сбросить еще один. «Нет, – понял Федор, – так не пойдет!»
Последние наличные деньги пришлось потратить на местную симку.
Но даже на звонки с питерской симки Лена не отвечала.
Федор чередовал звонки с эсэмэсками жалобного содержания: «Лена! Ответь!», «Лена! Это Федор, мне срочно нужно кое-что тебе сказать!» и даже пронзительное «Перезвони! Вопрос жизни и смерти!». Последнее сообщение он завершил неописуемым количеством восклицательных знаков.
Не помогло. Лена молчала. Заряд телефона неумолимо полз вниз.
Федор понял, что придется сменить тактику.
Следующая эсэмэска представляла собой чистой воды шантаж:
«Или ты мне перезваниваешь, или я говорю твоим родителям твой номер!»
Перезвонила через тридцать секунд.
– Ты! – прошипела она. – Ты!.. Гад! Я тебе доверяла, а ты…
– Есть дело, – сказал Федор, не отвлекаясь на выяснение отношений. – Срочное.
– Никаких дел я с тобой иметь не хочу! Предатель!
– Встречаемся через час…
«Где? – Федор панически перебирал все известные ему питерские места. – Эрмитаж? Пафосно. Смольный? Да ну! А если…»
– …в Летнем саду! – отчеканил Федор. – На главной аллее!
– Никуда я не пойду!
– И обязательно проверь, чтобы не было хвоста! – добил Федор и нажал отбой.
Лена не перезвонила, но он был уверен, что она придет. «Про хвост – это я классно задвинул!» – погордился собой Федор, получил порцию холодного дождя в лицо и принялся выяснять у прохожих, как добраться до Летнего сада и есть ли в нем главная аллея.
Лена не пришла ни через час, ни через полтора, ни через два. Федор ходил туда-сюда, боясь отлучиться даже в туалет. В порыве сыновьего чувства (вдруг родители волнуются?) послал папе: «Мой телефон сел, если что, звони на этот! Федор». Дождь слегка перестал, зато подул противный ветер. Толстовка промокла настолько, что не согревала, а охлаждала, да еще и оттягивала плечи. Федор остановился у пруда с нахохлившимися лебедями, снял толстовку, чтобы хорошенько выжать ее… и тут в кармане ожил телефон.
– Федор, ты придурок? – гневно спросила Лена.
– А ты
