пищу к моим размышлениям и поможет определить место поиска моих детей?
Но, как тогда мне быть с новой работой? Ведь дал людям слово, что помогу решить многие проблемы нашей жизни, возникшие во времена погромов в Душанбе.
Как мне сейчас поступать в данной ситуации? Таким методом никак не найду своих сынов.
– Ты, что тут делаешь? – неожиданно, услышал, голос за спиной, отчего вздрогнул и обернулся на голос.
Прямо вплотную к скамейке, на боевой готовности, стояли с автоматами солдаты и милиционер. На рукавах у солдат и милиционера красные повязки с надписью "патруль". Стволы автоматов Калашникова буквально маячили у моего лица. Был ошарашен от неожиданного появления сводного патруля возле меня.
– Предъяви свои документы! – приказал милиционер и протянул в мою сторону свою правую руку. – Быстрее!
Полез в карман своей куртки, но в этот момент автоматы приблизились ещё ближе к моему лицу. Очевидно, это солдаты и милиционер, подумали, что у меня есть какое-то оружие в кармане. Тогда медленно расстегнул свою куртку и показал им, что у меня в кармане только один паспорт и больше ничего там нет.
– Зачем ты приехал в Душанбе? – спросил милиционер, разглядывая запись адреса моего паспорта.
– У меня, три дня назад, из дома пропали дети. – со слезами на глазах, ответил. – Двое мальчиков. Обращался за помощью в милицию, но они до сих пор не нашли детей. Вот приехал сюда, чтобы найти детей.
Милиционер посветил своим фонарём на моё лицо, сверяя подлинность фотографии на паспорте с моей физиономией. Убедившись в подлинности моей личности, милиционер тут же опустил свет фонарика с моего лица на землю. Подумал ещё несколько секунд. Затем вернул мне паспорт и опустил своё оружие вниз.
– Какой возраст у твоих пропавших детей? – поинтересовался милиционер, опуская свой автомат за спину.
– Старшему тринадцать, – ответил, спокойным голосом, – а младшему, всего лишь девять лет. Подростки.
– Мы поможем тебе найти твоих детей. – сказал милиционер. – Пойдёшь с нами рейдом по городу.
Одному находиться в таком городе, с бандами погромщиков, было очень опасно. Но быть в окружении солдат и милиции не менее опасно. Каждую минуту, такая компания, может постоянно находится под прицелом, как движущаяся мишень, которой некуда деться, как только быть поряженной пулями сопредельной стороны, которые нас постоянно видят, а мы их пока не видим никого.
Просто двигаемся по улицам города. Шаги кованых сапог солдат рокотом прокатывались по спящим улицам Душанбе. Было похоже на размеренные залпы оружия, со скрежетом металла о твёрдое покрытие дороги. Каждый шаг солдат чётко выдавал дробный звук, который отражался эхом об серые здания улицы и грохотал в промежутках между домов.
Мне казалось, что сейчас будет бой неизвестно зачем. Воевать мне совершенно не хотелось. Не было тут на то никакой причины к ближнему бою. У меня были одни мысли, это
