Павловна.
Она кивнула. Значит, она Вера. Опять противным комом в груди встало знакомое чувство, что имя ей не идет. Но имена не выбирают.
– Похоже, кто-то огрел меня по голове, – призналась спутнику Вера, – Я думаю, мне, наверное, стоит пройти КТ. Мало ли там… кровоизлияние. Ну а потом к психиатру, если ничего не изменится.
Виктор молча посмотрел на ее ногу.
– И наложить гипс, – продолжила Вера. – Если там, и правда, как вы думаете перелом.
Хирург встал и на какое-то время задержал руку на ее плече.
– Обследуйся, а я пойду расскажу… про тебя твоему куратору.
Вера посмотрела доктору в глаза.
– Я думаю, мне дадут больничный. У меня ретроградная амнезия. Зачем кому-либо такой ординатор?
– Судя по всему, медицину ты помнишь.
Виктор усмехнулся.
– Хочешь в психушку? – с этими словами он пролистал ее паспорт. – Ты не из Москвы. Отправишься туда и потеряешь общежитие. И что? Потом обратно в твой Тобольск?
Вера почувствовала себя загнанной в ловушку. Может, именно от Тобольска она сегодня утром пыталась сбежать, летела в свой первый день ординатуры в больницу и просто поскользнулась в луже? Это выглядело хорошим объяснением. Успокаивающе-правильным. И все же, оно им не было.
– А… что у меня за ординатура? – подала слабый голос она, глядя на хирурга.
Тот развернул бумагу.
– Анестезиология и реаниматология.
Вера точно знала, что в больнице больше всего не любила реанимацию, откуда как ей всегда казалось, тянуло удушливым запахом смерти. Не жаловала она и анестезиологов, холодной бледной тенью стоявших у изголовья операционного стола.
Знания о прошлой жизни появлялись в памяти как по волшебству. Теперь Вера была уверена в том, что, такая как она, не подала бы документы на АиР ни при каких условиях, если конечно, в тот момент она была в себе.
– Лучше в психушку.
Виктор встал перед ней.
– Ты никуда не пойдешь, – прозвучало до того ультимативно, что Вера даже вздрогнула. – Мне нужен анестезиолог.
Он не угрожал, но словно был уверен в том, что она не сможет уйти. Вера почувствовала, как по спине тонкой змейкой вновь ползет предчувствие беды. С ними обоими что-то не так, или наоборот, сегодня с утра из-за этой их встречи что-то сломанное в этой больнице снова прочно встало на место.
Виктор попробовал улыбнуться, смягчая свою реплику.
– Могу понять, ты сбита с толку, – сказал он. – Но знай, ты нас обоих выручишь, если согласишься.
С этими словами он опустился на колени и взял ее ладони в свои, успокаивая словно ребенка.
– Если уйдешь, – продолжил хирург, отводя взгляд. – Пожалеешь. Я знаю точно. Поверь, иногда… жизнь подсовывает нам очень странные вещи. Но это только потому, что они, в самом деле, нужны нам. Соглашайся. Я без анестезиолога с июня. Дольше так продолжаться не может. Тебя не случайно прислали сюда.
Вера крепко сжала
