кто-то сказал в тот вечер: «Он не посмел бы здесь быть»[79].
Катон выиграл также от неожиданного развития событий: в начале 1982 года скотоводческая империя Эллиса стала рушиться. Эллис приобрел сотни голов скота в кредит, ожидая, что цены на говядину будут расти. Но вместо этого цены упали. Этот спад, сопровождаемый некоторыми другими финансовыми неудачами, оставил Эллиса без средств для оплаты кредиторам. За неделю или две до слушаний совета банк Эллиса начал изымать его скот за неплатежи. Сплетни об этой пикантной новости быстро распространились по предгорьям Северо-восточного сектора.
После того как все показания на слушаниях были исчерпаны, другие члены совета заявили, что они положатся на мнение Джона Катона, в избирательном округе которого располагается предлагаемое закрытие. Катон порекомендовал оставить эту местность открытым пастбищем, но добавил, что, если проблема останется, совету необходимо будет рассмотреть закрытие четырех участков земли, где проживают Хайнц и большинство остальных жалующихся владельцев небольших ранчо. Сразу после этого выступления совет единогласно проголосовал за отклонение петиции Хайнца. Чтобы сгладить ситуацию, Дэн Гувер, председатель совета и сам владелец ранчо, попросил Боба Босуорта встретиться с Эллисом, Хайнцем и должностными лицами окружного контроля над животными, чтобы выяснить, что можно сделать для контроля над стадами Эллиса[80]. Катон загладил «Глупость Катона».
Через несколько месяцев после слушаний, оба – и Хайнц, и Эллис – покинули местность у Оук-Ран. Еще в начале 1980 года Хайнц планировал построить дом в Реддинге для своей семьи. Всего через несколько дней после отклонения советом его петиции он переехал из своего ранчо в Оук-Ран в недавно построенный дом в Реддинге. Пребывание Эллиса в Оук-Ран продлилось всего на 3 месяца дольше, чем Хайнца. Банк конфисковал скот Эллиса, а кредиторы выстроились с претензиями на его ранчо. В мае 1982 года Эллис перевез свою семью за 100 миль на юг, на ферму в другом калифорнийском округе в Центральной долине. В качестве прощального жеста округу Шаста Эллис приказал своим помощникам разрушить трехмильное заграждение вдоль дороги Оук-Ран, построенное им всего шестью месяцами ранее. В день слушаний в окружном совете два ключевых игрока в битве за закрытие пастбищ у Оук-Ран знали, что в скором времени покинут эту местность[81].
3. Разрешение споров о нарушении скотом чужих владений
Нарушение скотом чужих владений, объект аллегории Коуза о фермере и скотоводе, обычное явление в скотоводческой местности. К подобным происшествиям формально применяется сложный свод правовых норм, значительная часть которых имеет необычайно древнее происхождение. В округе Шаста, где нормы права о нарушении чужих владений различаются между районами с открытым и закрытым пастбищем, расположение границ этих районов находится в фокусе интенсивных политических противоречий.
Только один из выступавших на собрании, скотовод Марти Фанчер, назвал Эллиса по имени. Даже члены антиэллисовской группы сдержанно говорили только об «одном ранчере», ненадлежащее поведение которого спровоцировало петицию.
Предложенная встреча так никогда и не состоялась в частности потому, что скотоводы готовы следовать только неформальным санкциям, и, как сказал Босуорт на слушаниях в ответ на вопрос члена совета, такого рода давление не работает в случае Эллиса, поскольку «он прожил здесь [в округе] не так долго».
Этот факт согласуется с теоретическим положением, рассматриваемым в последующих главах, что при отсутствии в будущем перспективы долгосрочных отношений участники спора с меньшей вероятностью разрешают свои разногласия без помощи третьих лиц, а следовательно, с большей вероятностью прибегают к правовым и политическим действиям.
